"Вячеслав Пьецух. Человек в углу" - читать интересную книгу автора

вторая дочь повесилась ни с того ни с сего, младший сын в тюрьме сидит
за политику...
- Враг народа? - сурово спросил Букетов.
- Да нет, его за гиксосов посадили, было такое кочевое племя - гиксо-
сы, которые завоевали Древний Египет в семнадцатом веке до нашей эры.
Вот мой младший сын и ляпни при людях, дескать, в жизни мало что измени-
лось со времен гиксосов. За это необдуманное высказывание его, баламута,
и упекли. Следовательно, младший сын в тюрьме сидит за политику, только
последняя дочь при мне.
- А чем она занимается?
- На печи лежит. Она у меня, знаете ли, не в себе, сильно затронутая
тонким миром и временами впадает в буйство. Ни один сумасшедший дом ее
не берет, а меня слушается как Бога, я скажу: "Ну, будет, Таня, детка,
угомонись",- она еще немного покобенится и заснет.
- У меня с детьми тоже наблюдаются нелады. Дочь, доложу я вам, вышла
замуж за чеха, в Братиславе живет, как будто своих пахарей мало, а сын
день и ночь дрессирует свою собаку. До того он ее довел, что она команды
по-писаному читает и исполняет. Он напишет, например, мелом на доске
"голос", она и залает, пока он не напишет "фу". В результате у собаки
открылся сахарный диабет...
- Это, наверное, потому, что он ее во время дрессировки сахаром за-
кормил. Вот у меня тоже диабет, а все потому, что для упрочения связи с
ангелами я каждый день съедал по килограмму сахарного песку. Вообще об-
щаться с ангелами могут только исключительные натуры, один из миллиона,
а может быть, и того меньше, но появляется дополнительный шанс, если
жрать много сахарного песку.
- Между прочим, у меня тоже диабет,- сказал генерал Букетов и весело
улыбнулся, сверкнув своими металлическими зубами, как будто это обыкно-
венное заболевание было отметиной свыше, объединявшей избранный круг лю-
дей.
- Тем более приятно было познакомиться,- сказал Валентин Эрастович,
встал и надел треух.
Уже выйдя за дверь и остановившись посреди коридора, у бачка с
питьевой водой, к которому была приторочена кружка на собачьей цепи, он
стал мучительно вспоминать, зачем он сюда зашел. Наконец вспомнил, воро-
тился и заглянул в дверь.
- Я, собственно, приходил записаться в общество охотников,- сказал
он, чего-то стесняясь,- чтобы ходить на охоту за барсуком.
- Милости просим,- ответил ему Букетов.- Правда, существуют кое-какие
формальности, но мы их по-приятельски обойдем. Давайте прямо завтра и
отправимся на охоту. Только на первый случай я вам дам духовое ружье, от
этого самого... от греха. Как прикажете записать?
Целиковский назвал себя.
- Ну как же, знаю! Леонардо да Винчи районного масштаба, наша, так
сказать, грибоедовская достопримечательность, как не знать! Тот-то я
гляжу, мне памятен ваш треух...
Хотя Валентин Эрастович и серьезный был человек, а точно его жаром
обдало от этих приятных слов.
Треух же его был действительно знаменит, поскольку во избежание пос-
торонних влияний на головной мозг он таскал его и в теплое время года.