"Вячеслав Пьецух. Человек в углу" - читать интересную книгу автора

Воротясь домой, Целиковский вытащил из почтового ящика, приколоченно-
го к калитке, письмо от ведуньи Маевкиной, удивился и засел с ним в лю-
бимом своем углу.
"Вот пишу вам письмо,- разбирал он сквозь стекла очков с большими ди-
оптриями,- куда уж дальше, что уж тут скажешь, кроме того, что теперь вы
меня можете презирать. Но, если вам меня хоть капельку жалко, прочитай-
те, пожалуйста, до конца.
Сначала я хотела молчать, и вы никогда бы не узнали моего стыда, если
бы у меня была возможность видеть вас хоть через день.
И зачем только вас нелегкая принесла к нам на Татарки? Так бы я жила
себе поживала, не зная сердечной муки. Но уж, знать, на то не наша воля,
от судьбы не уйдешь, недаром вы мне снились еще до того, как пришли ко
мне за советом. А как вы вошли в дом, так я вас сразу узнала, что вы мой
суженый, и прямо вся вспыхнула от любви. Но только что из всего этого
получится, счастье или грех, уж вы, пожалуйста, разрешите мои сомнения.
Может быть, все пустое.
Только знайте, что с того самого дня вы моя единственная надежда и
отрада, родственный человек, и, кроме вас, меня не поймет в городе ни
одна живая душа. Короче говоря: да или нет?
Ну вот и все. Даже перечитать страшно. Стыдоба, конечно, только и на-
дежды, что вы сознательный человек".
Валентин Эрастович сложил письмо вчетверо, спрятал его в ящик тумбоч-
ки и подумал, что, видимо, это Маевкина лечит свой застарелый гастрит
или у нее такая хитрая терапия против отмирания всех частей. Впрочем,
было не исключено, что это серьезно, что у Маевкиной в самом деле воз-
никло чувство, которое требовало ясности отношений; с одной стороны,
лестно было, что при сонме болезней, при самой невзрачной внешности да в
его-то годы он сумел ненароком влюбить в себя приятную женщину, но, с
другой стороны, это выходила новая тягота, требующая определенного, а
главное, совершенно излишнего напряжения разума и души.
- Па-па,- проговорила с печи безумная дочка Таня.
- Что тебе, детка?
- Пи-ить...
Целиковский зачерпнул солдатской манеркой воды из кадки, подал манер-
ку дочери и опять примостился в своем углу.
А все старость, все болезни, будь они неладны, потому что не огорошь
его проклятая слепота, не пойди он на прием к ведунье Маевкиной, на него
не легло бы бремя чужой любви, и он по-прежнему весь принадлежал бы об-
щению с ангелами, рисованию, тягучим, уютным мыслям и, пожалуй, тяготил-
ся бы только охотой на барсуков. То ли дело в системе Альдебаран: живешь
себе безболезненно до восьмидесяти пяти лет по нашему счету, потом на
законном основании принимаешь специальную таблетку, и твои малотелесные
формы растворяются навсегда... А на планете Земля хулиганство, очереди
за мукой, свирепствует американский империализм, соседи ненормальные ка-
кие-то, чуть что хватаются за топор, и нет того дня, чтобы жена из-за
пустяка не вывела из себя...
Вот теперь еще эта охота на барсуков! Человек с ангелами общается,
он, может быть, единственный провидец на все восточное полушарие, кото-
рый владеет знанием о мирах, который то есть знает, что во Вселенной
действует масса совершенных цивилизаций, далеко опередивших земной бар-