"Мелисса П. Сто прикосновений (Дневник Мелиссы) " - читать интересную книгу автора

Он начал целовать меня, сначала в шею, потом постепенно дошел до грудей,
потом до Сокровенного места, где уже начала протекать Лета.
- Почему ты не удалишь здесь волосы? - прошептал он.
- Нет, - сказала я также шепотом, - мне больше нравится так.
Наклонив голову, я смогла увидеть, что он возбужден, и тогда я его
спросила, не хочет ли он начать.
- А как бы тебе это хотелось сделать? - спросил он незамедлительно.
- Я не знаю... ты сам скажи... я никогда этого не делала... - ответила
я с неприятным чувством стыда.
Я растянулась на неубранной постели с холодными простынями, Даниэле лег
на меня, посмотрел мне прямо в глаза и сказал:
- Давай ты сверху.
- А мне не будет больно, если так? - спросила я почти с упреком.
- Нет, это не важно! - воскликнул он, не глядя на меня.
Я взобралась на него и позволила, чтобы его член нашел вход в мое тело.
Я испытала немного боли, но боль не была ужасной. Ощущение его внутри меня
не вызвало того потрясения, которого я ожидала, даже наоборот. Его орган
вызвал жжение и неудовольствие, но это было естественным для позы, в которой
я была. Ни одного стона не вырвалось из моих губ, изображавших улыбку. Дать
ему понять мою боль означало показать те чувства, которых он не хочет знать.
Он хочет воспользоваться моим телом, он не хочет узнать мой свет.
- Давай, детка, я тебе не сделаю больно, - сказал он.
- Нет, я не боюсь. Но ты не мог бы быть сверху? - спросила я, чуть
улыбаясь.
Со вздохом он согласился и перевернулся на меня.
- Ты что-нибудь чувствуешь? - спросил он, когда медленно начал
движения.
- Нет, - ответила я, полагая, что он спрашивал о боли.
- Как "нет"? Может, это из-за презерватива?
- Не знаю, - повторила я. - Мне не больно.
Он посмотрел на меня с отвращением и сказал:
- Ты, пизда, - не девственница.
Я сразу не ответила и взглянула на него с изумлением:
- Как это нет? Прости, что это значит?
- С кем ты этим уже занималась, а? - спросил он, быстро встал с постели
и начал собирать одежду, разбросанную по полу.
- Ни с кем, клянусь! - сказала я громко.
- На сегодня хватит.
Бессмысленно рассказывать все остальное, дневник.
Я ушла, и у меня не было смелости даже заплакать или закричать, только
бесконечная грусть, которая сжимает мне сердце и постепенно его пожирает.

6 марта 2001 г.

Сегодня моя мать за обедом посмотрела на меня пронзительным взглядом и
спросила властным тоном, о чем это я так тяжело думаю в эти дни.
- О школе, - ответила я со вздохом. - Мне задают много заданий.
Мой отец в это время ел спагетти, наматывая их на вилку, и поднимал
глаза только для того, чтобы смотреть по телевизору последние события
итальянской политики. Я вытерла губы салфеткой (на ней остался след соуса) и