"Морис Жорж Палеолог. Царская Россия во время мировой войны " - читать интересную книгу автора

удостаивает своим присутствием прием городского управления. Зато и встреча
из самых горячих.
В полночь президент отправляется обратно в Петергоф.
Большие демонстрации продолжались сегодня в фабричных кварталах
Петербурга. Градоначальник уверял меня сегодня вечером, что движение
остановлено и что работа завтра возобновится. Он утверждал, наконец, что
среди арестованных вожаков опознали несколько известных агентов немецкого
шпионажа. С точки зрения союза, это обстоятельство достойно внимания.


Среда, 22 июля.

В полдень император дает завтрак президенту Республики в Петергофском
дворце. Ни императрица и ни одна дама не присутствуют. Приборы накрыты на
маленьких столиках, каждый на десять или двенадцать приглашенных. На дворе
стоит сильная жара, но через открытые окна тень и воды парка посылают нам
дуновения свежести. Я сижу за столом императора и президента, с Вивиани,
адмиралом Ле-Бри, командующим французской эскадрой, Горемыкиным,
председателем Совета министров, графом Фредериксом, министром Двора, и,
наконец, Сазоновым и Извольским.
Я сижу слева от Вивиани; справа от него граф Фредерикс. Граф Фредерикс,
которому скоро минет семьдесят семь лет, вполне олицетворяет жизнь Двора. Из
всех подданных царя на него сыплется больше всего почестей и титулов. Он -
министр императорского Двора и уделов, генерал-адъютант, генерал от
кавалерии, член Государственного Совета, канцлер императорских орденов,
главноуправляющий кабинетом его величества.
Все его долгое существование протекало во дворцах и придворных
церемониях, в шествиях и в каретах, под шитьем и галунами. По своей
должности он превосходит самых высоких сановников Империи и посвящен во все
тайны императорской фамилии. Он раздает от имени императора все милости и
все дары, все выговоры и все кары. Великие князья и великие княгини осыпают
его знаками внимания, так как это он управляет их делами, он заглушает их
скандалы, он платит их долги. Несмотря на всю трудность его обязанностей,
нельзя указать ни одного его врага, столько у него вежливости и такта. К
тому же он был одним из самых красивых людей своего поколения, одним из
самых изящных кавалеров, и его успехи у женщин неисчислимы. Он сохранил свою
стройную фигуру, свои очаровательные манеры. В отношении физическом и
моральном он - совершенный образец своего звания, высший блюститель обрядов
и чинопочитания, приличий и традиций, учтивости и светскости.
В половине четвертого мы уезжаем в императорском поезде в деревню и
лагерь Красное Село, где я буду вспоминать об Анне Карениной.
Сверкающее солнце освещает обширную равнину, волнистую и бурую,
ограниченную холмами на горизонте. В то время, как император, императрица,
президент Республики, великие князья, великие княгини и вся императорская
свита осматривают расположение войск, я жду со статскими и министрами, на
возвышении, где раскинуты палатки. Цвет петербургского общества теснится на
нескольких трибунах. Светлые туалеты женщин, их белые шляпы, белые зонтики
блистают, как купы азалий.
Но вот вскоре показывается и императорский кортеж. В коляске,
запряженной цугом, императрица и справа от нее президент Республики,