"Морис Жорж Палеолог. Царская Россия во время мировой войны " - читать интересную книгу автора

По зале св. Владимира и по священным сеням мы доходим до Красной
лестницы, нижняя площадка которой продолжается мостками, затянутыми красным,
до Успенского собора. В момент появления императора поднимается буря
радостных криков по всему Кремлю, в котором на площадях теснится громадная
толпа, с обнаженными головами. В то же время раздается звон колоколов Ивана
Великого. Громовый звук громадного колокола, царит над этим шумом. И
вокруг - святая Москва, со своими тысячами церквей, дворцов, монастырей, с
своими лазуревыми куполами, своими медными шпицами колоколен, со своими
золотыми главами, сверкает на солнце, как фантастический мираж.
Буря народного энтузиазма почти заглушает звон колоколов.
Граф Бенкендорф - обер-гофмаршал двора, подойдя ко мне, говорит мне:
- Вот та революция, которую нам предсказывали в Берлине.
Он, вероятно, выражает общую мысль. У императора радостный вид. Лицо
императрицы выражает исступленную радость. Бьюкенен шепчет мне на ухо:
- Мы теперь переживаем величественный момент... Подумайте о всем
историческом будущем, которое подготовляется в эту минуту именно здесь.
- Да, я думаю также о всем историческом прошлом, которое здесь же
совершалось... С того места, где мы находимся, Наполеон глядел на Москву,
охваченную пламенем. И по этой дороге Великая армия начала свое бессмертное
отступление.
Между тем, мы доходим до преддверия собора. Московский митрополит,
окруженный духовенством, подносит их величествам крест царя Михаила
Федоровича, первого из Романовых, и освященную воду.
Мы входим в Успенский собор. Четырехугольное здание, над которым
возвышается громадный купол, поддерживаемый четырьмя массивными столбами,
совершенно покрыто фресками на золотом фоне. Иконостас, высокая стена из
позолоченного серебра, весь покрыт драгоценными каменьями. Слабый свет,
падающий из купола, и мерцание свечей поддерживают в храме золотистый и
рыжеватый полусвет.
Государь и государыня становятся перед амвоном, с правой стороны, у
подножья столба, к которому прислонен престол патриархов. У левого амвона
придворные певчие, в костюмах XVI века, серебряных и бледно-голубых, поют
замечательные песнопения православной литургии, может быть, самые прекрасные
во всей церковной музыке.
В глубине храма, против иконостаса, стоят три русских митрополита и
двенадцать архиепископов. Слева от них собрано сто десять архиереев,
архимандритов и игуменов. Баснословное богатство, неслыханное изобилие
алмазов, сапфиров, рубинов, аметистов сияют на парче митр и облачений. Время
от времени храм загорается необыкновенным блеском.
Бьюкенен и я, мы оба стоим слева от государя, впереди двора.
В конце длинной службы митрополит подносит их величествам Распятие,
содержащее частицу длинного креста Господня, которое они благоговейно
целуют. Затем, сквозь облака ладана, императорская семья проходит через
собор, чтобы преклонить колени перед православными святынями и гробницами
патриархов.
Во время этого обхода я любуюсь походкой, позами, коленопреклонением
великой княгини Елизаветы Федоровны. Несмотря на то, что ей около пятидесяти
лет, она сохранила всю свою былую грацию и гибкость. Под своим развевающимся
покрывалом из белой шерстяной ткани она так же элегантна и прелестна, как
прежде, до своего вдовства, в те времена, когда она внушала мирские