"Вячеслав Пальман. Кратер Эршота." - читать интересную книгу автора

Вон там, чуть в стороне, образовался давний речной затор. Легли через реку
отстоявшие свой век могучие тополя, вода намыла на них разный сплав -
корни, пеньки, ветки, скрепила все это песком и галькой и стала на месте.
Кружится теперь медленным водоворотом у плотины, ищет выхода. Широко
разлился тут плес, затопил даже бело-красный тальник, подступился к самой
тайге и затих у берегов, чистый как зеркало. Смотрятся в спокойное озеро
голубое небо, зеленые хвойники на бережку и нежные кисти фиолетового
иван-чая, жителя всех северных стран. Глядишь не наглядишься на эти
суровые в своей красоте картины, а прислушаешься, сомнение возьмет: живое
ли все это перед тобой?.. Уж больно тиха и безмолвна жизнь тайги в высоких
широтах. Ни звука... Ни шороха... Лишь воркует тихонько река, струится по
гладким камушкам вода, убегая из края вечного безмолвия куда-то в
неизведанную даль.
Весь день прошел в хлопотах. Лука Лукич привел на базу лошадей. Туй помог
ему собрать табун очень быстро. Лошадей осмотрели, примерили вьюки и снова
пустили пастись.
После обеда Усков попросил всех присесть и вынул карту.
- Значит, так! - сказал он. - Выходим на заре. Все-таки путь многодневный
и трудный - километров семьсот, если считать в оба конца. Пойдем на
северо-восток, пересечем три боковых отрога Главного хребта и выйдем к
основным высотам, на плато Салахан-Чинтай... Знаменитое плато! Обследуем
горные породы в верховьях рек и посмотрим, что растет и может расти в
долинах. Все-таки, обратите внимание, эти места - одно из последних "белых
пятен" на Земле. Я надеюсь, что мы здесь найдем и редкие металлы, и
пастбища, и место, чтобы капуста могла расти, и, скажем, все-таки
картофель, и прочее. Теперь вот что: времени у нас мало, к середине
октября мы должны сюда вернуться, и, надеюсь, Семеныч...
Шофер тряхнул головой:
- Непременно буду ждать, Василий Михайлович. Будьте без сомнения... Только
подайте радиограмму, и я сразу выеду.
- Отлично! Еще два слова: все заботы о лошадях, о пропитании, все
хозяйство ложится на Луку Лукича. Однако мы должны ему помогать. У нас
есть ружья, стало быть, питаться надо дичью. А консервы приберегать для
крайних случаев.
"Вот это правильно! - подумал Петя, сжимая свою "ижевку". - Какие там
консервы! Медвежатина, гусятина - вот она, пища таежника!.."
- Итак, - продолжал геолог, - отдыхайте, друзья, а завтра с рассветом в
дорогу.
День подходил к концу. Сумерки подкрались незаметно. Над долиной
сгустились тени, стало слышно, как шуршит по камням вода. Лесная даль
затуманилась, и наступила короткая северная ночь, молчаливая и странно
прозрачная.
Кажется, ты только что уснул, а вот уже к подъем... Борис подтолкнул Петю,
встал, потянулся и без про-медления пошел к реке расслабленной походкой
невыспавшегося человека. Вяло опустившись на колени, он набрал полные
пригоршни холодной воды и плеснул себе на лицо, па грудь. Возвратился он
порозовевший, бодрый и с азартом и жадностью взялся за работу.
В предутренней дымке молча седлали лошадей. Они фыркали, лягались и
обмахивались хвостами, когда Лука Лукич и Любимов слишком туго подтягивали
вьючные подпруги.