"Василий Васильевич Пальмов. Штурмовики над Днепром {про войну)" - читать интересную книгу автора

бане. Зашел дед-банщик, спросил:
- Хлопцы, вы - люди военные, гляньте: не герман ли летает?
Хлопцы посмеялись над опасением деда. И напрасно. Внезапно раздался
пронзительный свист, затем - оглушительный взрыв. В бане вылетели стекла,
ребята бросились к выходу, впопыхах стали одеваться. Ноги не сразу попадали
в штанину, под сапогами хрустело стекло. А взрывы тем временем, отдаляясь,
следовали один за другим. Подбежав к казарме, мы не узнали ее: стены
иссечены осколками, окна без стекол, во дворе толовым дымком курятся черные
воронки. На дорожке лежит летчик. Прильнул ухом к земле, словно
прислушивается к ней. Легкий ветерок шевелит русые кудри, на совсем юном
бледном лице застыло удивление. Вокруг молча столпились солдаты, командиры.
- Во время бомбежки, если не успел укрыться, нужно не бежать, а падать
на землю, - прерывая тяжелое молчание, произнес старший лейтенант Устинов,
имевший опыт войны с белофиннами...
Это был первый урок войны, первая ее жертва, увиденная нами. Через
несколько дней в пешем строю мы покинули Тихорецкую и отправились по
направлению к городу Кропоткину. Шли быстрым шагом, гимнастерки потемнели от
пота. Привалы были вынужденными: в воздухе то и дело появлялись разведчики
противника. Скрываясь в лесопосадках и хлебных стогах, мы с ненавистью и
гневом смотрели на крестатые самолеты, шнырявшие над кубанскими полями и
дорогами. В Кропоткине среди дня гитлеровцы начали бомбежку. На станции
полыхали здания, вагоны, цистерны с бензином, были убиты десятки людей.
- Ну, подлецы! Ну, погодите! - Сергей Вшивцев плотно сжимает губы. -
Скоро мы вам покажем...
В Кропоткине мы увидели уходившую на задание девятку СБ. Возвратилась
же только четверка. Наступил праздник 24-й годовщины Великого Октября. До
войны в этот день на Красной площади проводился парад, выступал И. В.
Сталин. А теперь немецко-фашистские войска угрожали столице нашей Родины.
Как-то сейчас там? Десятки голов прильнули к радиоприемнику. Сквозь шум
помех, речитатив морзянки донесся спокойный и уверенный голос Верховного
Главнокомандующего. Мы жадно ловили каждое слово. Речь Верховного вселяла
надежду, бодрила, звала к действиям. Хотелось верить, что там, в Москве,
знают что-то такое, что неизвестно нам. Да, будет праздник на нашей улице!
Радовал и парад на Красной площади. Значит, жива наша столица! И ничто не
смогло нарушить ее обычного распорядка.
Из Кропоткина едем на Махачкалу, в порт на западном берегу Каспийского
моря. Оттуда наш путь лежит в Астрахань, в устье Волги. Когда посмотришь на
карту, то до Астрахани, если идти вдоль западного побережья Каспия,
четыреста сорок километров, т. е. около двух суток пути. Но наш колесный
пароход "Коллонтай" взял курс на юго-восток и, пересекая Каспийское море,
пошел на Красноводск. Это нас озадачило. Значит, отправляемся в Среднюю Азию
и конечный путь будет иным?
Трое суток пароходик боролся с ноябрьским буйством Каспия. Большинство
из нас впервые познакомилось с морем, да еще в такое неподходящее время.
Некоторые "воздушные волки" уже к концу первых суток повисли с серо-зелеными
лицами у бортов. А на третьи сутки почти все пассажиры лежали в трюмах,
обессиленные, изнуренные болтанкой. И только команда да несколько наших
товарищей твердо держались на ногах. Что касается нашего командира -
капитана Ширяева, то он проявил такую выдержку и стойкость, что его
авторитет еще более повысился. За время этой изнурительной поездки мы