"Леонид Панасенко. Мастерская для Сикейроса (рассказ)" - читать интересную книгу автора

красный и черный...
По кораблю разносится звон. Он означает, что через полчаса наш
космобот вынырнет возле планеты, где погиб Канов и откуда долетели к
Земле обрывки фраз, взбудоражившие весь мир.
Мы возвращаемся в рубку.
"Вот мы спорим, говорим обо всем на свете, - думаю я, - а сами
живем одним вопросом: что видел, что узнал Канов? И узнал ли? Ведь не
исключено, что слова его - чистейший бред, предсмертное наваждение.
Узнал ли? Предположения, догадки... Они буквально терзают нас. Впервые
появился шанс. Надежда на встречу..."
- Сережа, - обращается ко мне Аналитик, - включи, пожалуйста, еще
раз запись.
Сначала тишина и шорохи. Кажется, даже представляешь, с каким
трудом пробиваются сигналы сквозь бездны пространства. Затем идет
возбужденная скороговорка Канова:
"...Я видел Разум. Я вижу их, но не могу поверить! Они такие же,
как мы. Они... прекрасны, - казалось, Канов не находил слов. Вдруг его
голос дрогнул. - Господи, какая нелепость... кажется,
разгерметизация... Астероид. Я все забыл, не успел увернуться... Я
засмотрелся... Но я видел!.."
Несколько минут мы лежим в инерционных креслах и молчим.
- Почему все-таки не сработал автомат, предохраняющий от
столкновения с астероидами? - в который раз спрашивает Аналитик.
- Ничего не понимаю, - вздыхает Рая. - Дело происходило в открытом
космосе. Значит, Канов, наверное, увидел чужой корабль. Но откуда он
мог знать, что они такие же, как мы?
Мы молчим. Что можно ей ответить? Мы даже не знаем, можно ли
верить сообщению Канова. Для того и летим к планете, чтобы все
выяснить, проверить. Тройной звонок опять облетает все закоулки
корабля. Мы выходим из подпространства. И сразу же космобот
содрогается от беззвучных выстрелов лучевой пушки. Экран становится
пепельным от обилия метеоров и астероидов, которые расстреливает наша
доблестная автоматика.
- Ого! - удивился Трогай-Трогай. - Здесь приличная каша. Планета,
похоже, расположена в самой середине пояса астероидов.
Нас посадил автомат. Никто не проронил ни слова, но мысль о том,
как мог Канов в такой обстановке отключить его, засела в голове у
каждого.


- Я бы не хотела улетать отсюда, - говорит Рая и смотрит вдаль.
Звезда еще не взошла, и ветер ненадолго затих. Трава наполнилась
ночной росой, совсем как на Земле. А за густым кустарником цвета
когда-то виденной в музее старой бронзы встает стена леса. Левее, за
громадой нашего космобота, открывается взору предрассветная, пестрая
от цветов степь. Какая-то исполинская рука словно перечеркнула ее
двумя небрежными мазками пурпура. Недавно мы с Раей отправились туда
побродить по траве и чуть было не заблудились в зарослях гигантских
маков. За ними, возле самого горизонта, сияла цепочка озер.
- Голубое ожерелье, - восхитилась Рая, завидев их. - Настоящее