"Федор Панферов. Бруски (Книга 2) " - читать интересную книгу автора

- Грех? Твоим грехом Лукерья сыта не будет. Наедет милиция, перевяжет
полсела - вот тебе и грех твой.
Он посмотрел на Чижика, на толпу. Разъяренный маленький Чижик, похожий
на сердитого скворца, рассмешил его. Но серьезность, сосредоточенность
мужиков его удивили. Казалось, они совершают какое-то огромное дело,
совершают его с достоинством и упорством. Такие упрямые, сумрачные,
непокорные лица Степан видел у мужиков и у баб, когда они брали в руки иконы
и шли вокруг села с крестным ходом. Вползая в круг, он был уверен, что они
послушаются его, застыдятся и разойдутся по домам. Достаточно и того, что
совершилось на поливе в долине, - побоище в долине образумило их: не
напрасно же они потом несколько дней толпились у его двора. И сейчас,
всматриваясь в их лица, он крикнул громче:
- А перевяжут - не помилуют, годика на три запрут. Тогда не одной
Лукерье доведется без мужика страдать...
Широковцы уткнули глаза в песок на окровавленное ухо, а Никита
Гурьянов, вздернув бороду, в упор посмотрел на Степана.
- Вора, жулика защищаешь! - подхлестнул он и скрылся за спины мужиков,
расталкивая их, как кабан камыш.
- Эдак, эдак! Племяша зарезал! - и, размахивая ножом, Чижик наскочил на
Степана. - Ты дашь мне племянника? Дашь? А-а?
- Дам! - сказал Степан и, неожиданно для себя, одним взмахом выбил у
Чижика нож, затем чиркнул им по скрученной веревке, освобождая руки Шлёнки,
и твердым шагом, оставляя на песке ямочки, пошел вверх. Выйдя из круга, он
толкнул за себя Шлёнку и повернулся.
Из-под горы, залитые знойным солнцем, на него смотрели сотни злых глаз.
- Что? Озверели? - чуточку обождав, медленно заговорил он: - Знаю,
отчего озверели. Хлеб горит - оттого и озверели.
Злые глаза замигали часто, подернулись влагой.
- Ну-да, ну-да! - Петька Кудеяров даже подпрыгнул. - Через это. Через
это самое... Может, через него, то-ись через... за восемь пудов хлеба и
прирезали... Ба-атюшки, а? За восемь пудов!
- Племяши! - заскулил Чижик и заметался перед толпой. - Стоите? Сложа
руки стоите, а? А Васярки нет. Нету Васярки. Нету ведь. А вы уши... уши
развесили. А? Племяши!
Из толпы в круг к Чижику выскочили племяши. Было их восемь человек.
Бородатые и бритые, с вытянутыми руками, ощеря зубы, они во главе с
маленьким Чижиком пошли вверх.
- Ножик отдай! Отдай, головорез! Племяши! Ро-одненькие! - требовательно
и угрожающе кричал Чижик.
От выкрика у Степана заискрился в глазах смех, но тут же они сделались
пасмурными. Видя, что племяши начинают его обходить и хотят вырвать Шлёнку,
как волки собаку из-под амбара, он отпрянул к красному камню.
- Шлёнка! Защищайся! Убьют, - предупредил он и первый скрылся за
красный камень.
Шлёнка сильными руками вцепился в сосенку. Та, дрогнув иглами,
заскрипела. Шлёнка взмахнул ею над собой и через голову Степана метнул в
ноги племяшам. Племяши перескочили через сосенку и, согнув головы, издавая
рык, скуля, кинулись вверх.
Из-под горы, нарастая, понесся гул. По гулу Степан не мог определить,
на чьей стороне широковцы, и, зная, что теперь их не заставишь рассуждать,