"Эдгар Пэнгборн. Зеркало для наблюдателей. Пер. - Н.Романецкий." - читать интересную книгу автора

масок мимо витрин магазинов, мимо помещений для игры в пул, мимо
дансинг-холлов и развлекался проверкой собственной наблюдательности,
пытаясь сорвать с окружающих их маски.
- Одно я хотел бы знать. Проблеск интеллекта...
- Лицо, лишенное закладной...
- Печать ожесточения...
- Классная девочка!..
- Ставший добрее с возрастом... Ставший ожесточеннее с возрастом...
Наверное, школьная учительница. А вот тот - вор-карманник. А дальше -
переодетый коп... Коммивояжер... Банковский служащий...
В этой игре у вас есть только их голоса.
- И тут он, понимаешь, целится в этого парня из винтовки, а за кустом
- "рейнджер"...
- Я говорю ей: неужели я не знаю размеров своей собственной талии!..
- Я бы не поверил ему, если бы у него не было латунного кастета...
Я шагал по улице, постепенно поднимающейся к холмам. С обеих сторон -
отдельные особняки, окруженные лужайками; то и дело навстречу попадаются
угрюмые мужчины, выгуливаемые крошечными собачками. С вершины холма кто-то
смотрел вниз, на огни удивительно спокойного города. Мое ночное зрение,
землянам и не снившееся, позволяло мне видеть отдаленные поля и леса,
недоступные человеческим глазам даже при свете дня. Трава и кустарник
кишели очаровательной, едва заметной живностью.
На востоке поднималась луна. Я еще погулял по тихим улочками этого
района. Особняки демонстрировали всему миру, что здесь живут такие же
люди, что и в нижней части города. Во всяком случае, при болезнях хозяева
этих особняков лечились точно таким же аспирином.
В деловой район я вернулся другим маршрутом. Мне очень хотелось
знать, нет ли за мной слежки, не раздадутся ли сзади приглушенные шаги, не
шевельнется ли возле ограды почти незаметная тень. Намир беспокоил меня
больше, чем я ожидал. Это всего-навсего усталость, сказал я себе.
Кинотеатр был уже закрыт. Толпа на улицах поредела, да и характер ее
изменился: меньше добропорядочных граждан, больше хищных физиономий с
бегающими глазами. Я купил вечернюю газету и, бегло проглядев, сунул ее в
карман. Настоящее, казалось, было пропитано тишиной и покоем, но люди
теперь стали слишком умными, чтобы тешить себя надеждой, будто вулкан
затих навсегда. Они одурачили сами себя в 880-м и 890-м годах, однако с
тех пор кое-чему научились. Соединенные Штаты Европы достаточно сильны -
если не развалятся! - но всех пугает следующий логичный шаг Атлантической
Федерации. Мальчики и девочки из всемирного правительства привычно пудрят
всем мозги хорошо разыгрываемым энтузиазмом. Теперь существует уже три
"Железных занавеса": российский, китайский и новенький, любопытнейший
"занавес", появившийся после смерти Сталина и с каждым годом вздымающийся
все выше и выше. Этот занавес вырос уже между Россией и Китаем. Впрочем,
остальные семь или восемь основных цивилизаций мира, не опутанные, подобно
этим двум, древнейшим деспотизмом, умудряются согласовывать свои действия
и способно, двигаясь осторожно и постепенно, отыскивать путь к
продолжительному компромиссу. Никто не ищет предпосылки нравственной
революции в газетных заголовках: океанские течения, как известно, не
порождаются океанскими бурями... Преемнику Эйзенхауэра следует быть очень
осмотрительным человеком: я заметил, что, несмотря на сложности с заменой