"Николай Панов. Орлы капитана Людова (Военные приключения) " - читать интересную книгу автора

Такую вещь создать хотел, Чтоб отблески геройских дел, Как солнце в
соляном кристалле, На диких скалах отпылав, В хитросплетенье этих глав
Правдивой жизнью заблистали,
Чтоб тот, кого ввести я смог
В мир странных встреч,
Больших тревог,
В мир приключений этой книги,
Увидел наяву, как я,
Необычайные края
В незабываемые миги.
Героям Севера - привет! Привет друзьям военных лет! Пускай, романтикой
овеяв, С читателем заговорят Медведев, и его отряд, И боцман-следопыт Агеев.
Из дали пламенных годин Кувардин, Людов, Бородин Глядят неутомимы,
зорки - Те, кто за счастье вел бои, Кто окрылял мечты мои В Москве, В
Атлантике, В Нью-Йорке...
Оттуда, где гремят моря, Наречьем флагов говоря, Звучат шаги, тверды и
вески: Покинув корабельный борт, Идет на подвиг, прям и горд, Морской орел -
моряк советский.


ГОЛУБОЕ И ЧЕРНОЕ


Глава первая ЧЕЛОВЕК, КОТОРОМУ ПОВЕЗЛО

Существует мнение - родилось оно в давние времена, - что любой
океанский порт - это сравнительно небольшой участок суши, защищенный от
волн, ограниченный линией причалов. Там качаются на голубом ветреном фоне
трубы и паруса кораблей, там пахнет солоноватой влагой и в лица тех, кто
выходит на пристань, летят брызги перемешанной с ветром воды.
Нью-йоркский порт - одно из наиболее убедительных опровержений этой
романтической, устарелой картины. Разумеется, приехав в Соединенные Штаты, я
не мог не стремиться побывать в нью-йоркском порту. Но не так-то просто
оказалось добраться до его гигантских водных излучин, до могучего устья
Гудзона, белесый отблеск которого увидел я издали, со стадвухэтажной вершины
Эмпайр-Билдинг - этого самого высокого в мире здания...
Я шел по гулким улицам портового района, стиснутым стеклянными гранями
небоскребов. Я проходил за кварталом квартал, стремясь поскорее достигнуть
пирсов, увидеть белые многоярусные суда, вдохнуть ароматы дальних
странствий- сложный, чарующий запах смоляных канатов, ящиков экзотических
фруктов, мешков с кофе и бобами какао. Это запомнилось из описаний
нью-йоркского порта каким-то восторженным репортером.
Но здесь пахло лишь раскаленным асфальтом и гонимой сухим ветром
угольной пылью. Бесконечно тянулись одноэтажные и двухэтажные прямоугольники
складов, тончали над ними решетчатые руки кранов и разгрузочных стрел. И
чем-то противоестественным казались бетонные подвесные мосты, которые
взлетают здесь не над водой, а над переплетенными глубоко внизу жилами
железнодорожных путей.
Меня мучала жажда. Все чаще задерживался взгляд на узорчатых неоновых
вывесках закусочных-баров, то и дело встречаемых здесь по пути. Не хотелось