"ЧИХНЁШЬ В ВОСКРЕСЕНЬЕ..." - читать интересную книгу автора (Нортон Андре, Хогарт Грейс Эллен)

Глава 7

Всю воскресную ночь где-то вдалеке гремел гром, на горизонте вспыхивали зарницы. Утром, проснувшись, Фредерика по-прежнему ощущала тяжесть в воздухе; по небу бежали грозовые тучи. Она медленно оделась, чувст­вуя, как предстоящий день давит на виски. Может, это пилюли доктора Скотта, или душное утро, или просто дурацкий характер, думала Фредерика, медленно бродя по дому и стараясь распланировать работу на день. Кофе поможет. Кофе действительно помог, но Фредерика не успела позавтракать, как пошли клиенты. К одиннадцати не пришёл на работу Кристофер, и Фредерика чувствовала себя так, словно всю ночь провела в комнате для пыток. И напоследок, когда ей показалось, что наступила передышка, хлопнула входная дверь и появились священ­ник с женой.

Поздоровавшись, преподобный Арчибальд и миссис Уильямс принялись неторопливо разглядывать книжные полки, а Фредерика стояла рядом. Она знала, что, подобно всем остальным, они пришли расспрашивать. И теперь покорно смотрела им в спины и думала, хватит ли у неё духа сказать, что она сегодня не позавтракала, и попросить подождать её, пока она сварит свежий кофе и пару яиц. И вот когда она уже набралась храбрости, чтобы высказаться, священник повернулся к ней и спро­сил, нет ли у неё последней книги Бертрана Рассела. Книга была, но в конюшне, в последней партии, которую Крис доставил в субботу. Она ещё вчера должна была распаковать их.

—   Мне придётся сходить за ней на склад, — сказала Фредерика. — Или пришлю её к вам попозже, когда придёт Крис, — с надеждой предложила она.

Я предпочёл бы просмотреть её здесь, если не возражаете, — настаивал мистер Уильямс. — Конечно, если это нетрудно.

—  Нет, конечно, совсем не трудно, — ответила Фреде­рика через плечо, уже выходя. Лучше покончить с этим побыстрее, и тогда, может, они зададут наконец свои вопросы и уйдут.

Она без труда отыскала книгу, попутно заметив, что склад нуждается в срочном внимании. Неужели Крис так и не придёт? Фредерика вернулась к преподобному и миссис Уильяме; священник сел в удобное кресло в гостиной, а миссис Уильяме сразу начала свой обстрел вопросами. Фредерика чувствовала, что вот-вот упадёт в обморок. Она с трудом выдержала утро, а теперь ещё эта лавина. Сесть она не посмела, решив, что это может быть понято как приглашение остаться. И прислонилась к книжному стеллажу за собой.

—  Вы говорите, тело было в гамаке дорогой Люси? Фредерика не говорила этого, но пробормотала что-то похожее на «да».

—   О, дорогая мисс Винг, можно мне краем глаза взглянуть на него? У нас сегодня встреча в женском совете, и все, конечно, будут меня расспрашивать.

—  Простите, миссис Уильяме, но, видите ли, полиция забрала гамак, — и тут, увидев на лице миссис Уильямс выражение «кошки-готовой-проглотить-канарейку», по­няла, что допустила серьёзную ошибку.

—   Полиция, вы говорите? И что же это значит? «Ну почему я не сказала «доктор Скотт»? — подумала

Фредерика.

—   Мне кажется, полиция всегда занимается такими делами, — покорно ответила она.

—   О! — лицо миссис Уильямс помрачнело, потом снова прояснилось. Ей пришла в голову новая мысль. — А крови не было? Ну, на гамаке, на земле или... или... или... — она неопределённо махнула рукой... — или на теле? — последнее слово она произнесла шёпотом заго­ворщика.

—  Я... просто не знаю.

—  Не знаете? Но ведь вы обнаружили тело? Ну, я уверена, кровопролитие было. Кэтрин была нехорошей женщиной и заслуживала смерти... Интересно, допрашивали Джеймса Брюстера? Тяжесть греха... — мрачно добавила она.

Священник поднял голову от книги, и поток слов миссис Уильяме на мгновение прервался. Это был шанс, и Фредерика им немедленно воспользовалась. Она быстро сказала:

— Не возражаете, если я удалюсь ненадолго?   Посетители появились раньше, чем я рассчитывала, и я даже не позавтракала. И... и я плохо себя чувствую на этой жаре.

— Конечно,  мисс  Винг,  — сахарный  голос  миссис Уильямс стал кислым. Но Фредерика слишком устала, чтобы думать об этом. Однако, когда она направилась на кухню, хлопнула задняя дверь и Марджи чуть не сбила её с ног в коридоре.

— Тебе что-нибудь нужно,  Марджи? А, ты пришла помочь. Твоя помощь мне понадобится.

— О,   нет,  простите,  я  не  могу остаться,  но  маме понадобилось кое-что из кладовки, поэтому я и забежала.

Фредерика заметила, что лицо у девушки под красными пятнами угрей очень бледное, и что она вся дрожит от возбуждения — или страха. От чего именно, сказать было невозможно. Но теперь Фредерика уже ни о чём не могла думать. Она резко сказала:

—   Да, Марджи, если нужно. Но лучше приходи в нерабочие часы за своими личними вещами. Я занята, и меня раздражают твои неожиданные приходы и уходы.

—  Тётя Люси говорила... — начала Марджи, но Фреде­рика оборвала её.

—  Прости, Марджи, но теперь хозяйка здесь я, — тем не менее, увидев на лице девушки выражение отчаяния, решила отложить завтрак и добавила: — Ну, хорошо, но я схожу с тобой, — что задумала девчонка? Какие новые козни она готовит?

Марджи согласилась с явной неохотой, и Фредерика пошла за ней по лестнице. Поднявшись наверх, она решила одновременно заправить свою постель и при­браться в комнате, а не стоять над душой у этой несчастной девочки. Марджи понадобилось довольно много времени. Заглянув в чулан, Фредерика обнаружила, что она роется в чемодане, полном старых писем. Это занятие безвред­ное, и Фредерика решила не ждать больше. Свою работу наверху она закончила. Вернувшись к посетителям, она увидела, что они ушли. Раскрытый Бертран Рассел лежал на кресле лицом вниз. Конечно, с яростью подумала она, мистер Уильямс и не собирался покупать его. Поставив книгу на полку, она устало опустилась в кресло. Полдень уже миновал, а она так устала, что не хотелось и думать о еде.

И в этот момент разверзлись небеса и дождь, который грозил начаться всё утро, громко застучал по жестяной крыше над крыльцом. Прохладный влажный ветер отки­нул занавеску за столом, и Фредерика с облегчением встала и отправилась на кухню. Буря означала конец посетителей — на время, по крайней мере.

Часы показывали десять минут четвёртого, и Фредери­ка решила заменить яйца и кофе на сэндвичи и чай со льдом. Поставив на огонь чайник, она позвала Марджи. Ответа не последовало. Фредерика поднялась наверх и обнаружила, что кладовка Хартвелов пуста. Груда ящи­ков, чемоданов и прочих вещей казалась ещё более беспорядочной, чем всегда, но ни следа Марджи. Фреде­рика поискала в других комнатах и поняла, что девушка ушла, не сказав ей ни слова. Ужасный ребёнок! Громко засвистел чайник на кухне, и Фредерика вернулась к давно откладываемой еде. Единственное утешение — она иаконец-то осталась одна.

Фредерика приготовила сэндвичи и чай, а дождь про­должал колотить по жестяной крыше. Она прислушивалась к этому звуку, и ей казалось, что капли уверенно и успокоительно говорят: «Никаких покупателей. Никаких покупателей». Но только она села за столик у окна, как послышался громкий стук в дверь.

—  Боже! — слабо прошептала она и встала.

И встретилась в коридоре с посетителями, которые не стали ждать, когда она подойдёт к двери.

—   Привет! — сказал ей Питер, а из-за его спины поздоровался начальник полиции: — Добрый день! — они стояли в ожидании, дождь капал с их плащей.

Фредерика, которая вчера весь день надеялась, что Питер вот-вот появится, теперь при виде его испытала лишь раздражение.

—  Входите, — проворчала она. — Плащи лучше ос­тавьте здесь. У меня ланч, вернее завтрак и ланч вместе.

—  А почему без завтрака? И почему так поздно?

—  Почему? Почему? — раздражённо повторила Фре­дерика. — С самого утра отвечала на вопросы, и только дождь дал мне передышку, — увидев, что полковник искренне озабочен, она слегка смягчилась. — Если вы тоже хотите задавать вопросы — а я по вашему виду вижу, что хотите, — пойдёмте на кухню и дайте мне поесть. Вам я могу предложить чай со льдом, а больше ничего нет.

—  Спасибо, Фредерика, — ответил Питер; голос за ним прозвучал, как эхо, и они все направились на кухню. —   Я не стану вас долго беспокоить, — голос Тэйна Кэри прозвучал виновато. Он неуклюже порылся в кар­мане и извлёк маленькую старинную табакерку для нюхательного табака. — Это ваша? —- спросил он негром­ко, протягивая табакерку на ладони.

—  Боюсь, я никогда раньше её не видела, — ответила Фредерика, — но хотелось бы сказать, что она моя. Прекрасная вещь, — она взяла табакерку и осторожно открыла. Внутри оказалось несколько оранжевыых кап­сул.

—  Витамины? — спросила она.

—  Вероятно. Значит, не ваша?

—  Нет. Откуда она?

—   Мой человек нашёл её в траве у вашего заднего крыльца.

—   Наверное, это Марджи. Она приходит и уходит в любое время, днём и ночью. Но, — Фредерика заколеба­лась, — она не похожа на вещи Марджи.

Тэйн Кэри улыбнулся.

—  Конечно, но мы никого не можем исключить. Вы ведь понимаете.

—   Значит, это так важно? Похоже на ключ, и вы обращаетесь с ней, как с ключом. Но ключ к чему? Значит, Кэтрин Клей была убита?.. — Фредерика неожи­данно ощутила озноб. Мужчины внимательно смотрели на неё.

—   Мы не должны делать поспешных заключений. С другой стороны... но всё равно нужно дождаться резуль­татов вскрытия, прежде чем предпринимать какие-нибудь активные действия. Заключение придёт в среду, самое позднее в четверг. Конечно, задержка раздражает, но ничего не поделаешь, — Кэри взял табакерку и уже собрался спрятать её в карман. Но потом неожиданно изменил намерение. Он достал капсулы, а пустую таба­керку вернул Фредерике. — Пожалуйста, держите её у себя и спрашивайте покупателей, не потеряли ли они или у кого её видели. —   Хорошая мысль, — вмешался Питер. — Тут у Фредерики бывает весь город.

—   Не знаю, когда увижу вероятных владельцев. Я уверена, сегодня утром на моём пороге побывали все, кто способен ходить. И теперь ожидаю только хромых и слепых.

Мужчины чуть смущённо рассмеялись, а потом Питер сказал:

—  О, они вернутся. Не сомневайтесь.

Начальник полиции встал. На мгновение он угрожаю­ще навис над головой Фредерики. Но потом достаточно мягко сказал:

—  Мне пора, Мохан. Спасибо за чай, мисс Винг. Он спас мне жизнь.

Когда полицейский ушёл, Фредерика и Питер закури­ли и перешли в гостиную.

—  А вы считаете, что это убийство? — спросила Фредерика.

—  Да, Фредерика, считаю. И, очевидно, вы со мной согласны.

—  Не хочется соглашаться. И не понимаю, почему и как это произошло у меня на заднем дворе и в моём гамаке.

—  Ну, на это у меня есть ответ, — полковник встал, прошёл в коридор и достал из плаща большой пакет. Вернувшись к Фредерике, он протянул ей книгу. — Вот ваш ответ, я думаю.

Фредерика посмотрела на яркую обложку последнего романа Кэтрин Уинзор и нахмурилась. Потом вдруг под­няла голову.

—  Конечно. Кэтрин принесла книгу. Наверное, ей не понравилось... или просто кончила читать... и упала на гамак. Но... где вы нашли эту книгу?

—  У Джеймса Брюстера.

—  У Джеймса... А он где её взял?

Питер пересказал свой разговор с Джеймсом, добавив в конце: -- На книге отпечатки пальцев только Кэтрин и Джей­мса. И ещё чьи-то старые, вероятно, ваши.

—  Неудивительно, что Джеймс вёл себя так странно. И судя по вашим словам, он хотел от неё избавиться, верно?

— Да. Но если и хотел, то сделал не тогда, когда нашёл её здесь.

—  Да... вероятно, это один из необъяснимых фактов. Но Джеймс Брюстер может быть убийцей. Меня в этом поддерживает миссис Уильяме, — добавила Фредерика, делая попытку рассмеяться.

—   Ну, я тоже его не исключаю. У него, как вы заметили, есть мотив, но он не единственный хотел избавиться от Кэтрин,

—  Да... я тоже думала об этом. Похоже, её все здесь ненавидели... — она подумала о Марджи и Роберте. — О, Питер, я вам не рассказывала об убежище Марджи в старой теплице, но, наверное, Тэйн Кэри рассказал, И ещё я не рассказала о встрече в лесу с Роджером.

— Да, о той теплице Кэри мне рассказал; мы решили, что это личный салон красоты Марджи, и что он не имеет отношения к случаю. А что Роджер?

Фредерика поведала о своём воскресном приключе­нии, не упоминая своих обвинений, чего слегка стыдилась. Когда она закончила, Питер задумчиво проговорил:

—  Надеюсь, Филиппина права и следующая операция окажется удачной. Ему нужны перемены, и сейчас для них как раз время.

—  Но, Питер, он ведь тоже ненавидел Кэтрин... я хочу сказать...

—  Ну, конечно, его тоже нельзя исключать, — полков­ник тяжело вздохнул и встал, словно сбросив огромную тяжесть.

—  Ну, мне пора. Дождь кончился.

—   Правда? Значит, снова покупатели, — при этих словах хлопнула входная дверь. — Чёрт возьми! — вырва­лось у Фредерики.

—  Согласен, — подхватил Питер. — Мне тоже нужно работать. Я работал весь вчерашний день и почти всю ночь, но без особых результатов... — он неожиданно замолчал, увидев в двери Джеймса Брюстера.

—  Я помешал? — спросил тот.

—   Конечно, нет, — выпалила Фредерика, хотя ей трудно было выносить этого человека. А теперь, после рассказа Питера, после тяжёлого и жаркого дня, надо же появиться именно ему! К тому же он казался необыкно­венно аккуратным и любезным, совсем не похожим на его обычный облик «я сильнее тебя».

—   Не забудьте про табакерку, — прошептал, уходя, Питер. Он кивнул Джеймсу и улыбнулся. Фредерика нахмурилась. Ей показалось это неудачной шуткой. Как он может уходить таким оживлённым и оставлять её наедине с этим большим зверем?                             *

Джеймс опустил своё большое тело в кресло, в кото­ром раньше сидел священник.

—  Моя дорогая Фредерика... если я могу называть вас по имени... — он неловко помолчал б ожидании её ответа.

—  Конечно, — без энтузиазма сказала Фредерика.

—  Моя дорогая Фредерика, — повторил он, — вам, которая так недавно оказалась среди нас, всё это нелегко перенести. Кэтрин всегда была беззаботна, но сознаюсь, особенно это проявилось в выборе ею места смерти. В общественном месте.

—  В общественном? — переспросила Фредерика.

—  Ну, дорогая Люси сделала свой дом открытым для всех нас. Боюсь, мы все слишком злоупотребляли этим. Но она была неутомима...   неутомима.

— Я слышала об этом, — холодно ответила Фредерика и потом продолжила: — Боюсь, мне необходимо заняться запасами книг. Вы хотите что-нибудь конкретное? У меня в библиотеке есть несколько интересных новинок.

—  Нет. Нет. Я читаю юридические журналы, и этим моё чтение ограничивается. Только иногда для отдыха беру какой-нибудь триллер. —- Ну, у меня есть два-три новых.

—  Нет, Фредерика, не сегодня, — и когда она встала, он торопливо добавил: — Но, может, я прихвачу один перед уходом. Вы ведь не торопитесь выпроводить гостя?

—   Простите, если я показалась вам невежливой, — устало ответила Фредерика. Она снова села, но с такой явной неохотой, что Джеймс всё-таки медленно встал и достал из потайного кармана большие золотые часы.

—   Боже, рабочее время уже вышло. Вероятно, вы соблюдаете часы работы, не то, что дорогая Люси.

—  Нет. Вовсе нет. Всё в порядке, — сказала Фредерика, думая, что же ему всё-таки нужно. Ведь все новости он узнал раньше, чем остальной Саттон.

И тут, к её удивлению, он неожиданно предложил:

—   Вы занимайтесь своими делами. «Запасами книг», как вы сказали или чем там ещё. А я тут просмотрю книги про убийства.

—  Ну, хорошо, — после недолгого колебания согласи­лась Фредерика. Что же ему нужно? — Я думаю, вы знаете, где они.

—   Знаю, — он кашлянул. — У вас, должно быть, выдался тяжёлый день. Не хотите ли поужинать со мной в гостинице? У меня тоже день был трудный. Я даже не смог уехать в Ворчестер. Всё из-за этого дела.

Фредерика повернулась и посмотрела на тяжёлое кра­сивое лицо. «Неужели в этом дело? — подумала она. — Хочет поволочиться за мной, как за остальными? Или хочет узнать, что рассказал мне Питер, и что я вообще знаю. Должно быть, сведения ценные, если он согласен заплатить за ужин. Слава Богу, у меня на столе лежит книга записей».

—  Нет, — быстро ответила она... слишком быстро, как поняла сразу, увидев его сердитое выражение. Он нахму­рился, шея и лицо по бокам покраснели. Руки его сжали ручки кресла, хотя только что лежали спокойно.

—  Я слишком устала, чтобы выходить, — в неожидан­ном приступе паники только и смогла пояснить Фредерика. — Поем чего-нибудь лёгкого и рано лягу спать... если вы не возражаете, — в смущении и тревоге она не могла остановиться.

— Я понимаю, Фредерика, — мягко ответил Брюстер. — Не буду задерживать вас из-за книг сегодня. Мне не к спеху.

Она осмелилась посмотреть на него и, к собственному изумлению, поняла, что его неожиданный гнев прошёл так же, как и гроза снаружи. Но не хотелось бы противо­речить ему в каком-нибудь действительно важном деле, подумала она, подходя вслед за ним к двери.

—   Мне кажется, уже прояснилось, — сказал он с дорожки. — Воздух свежий.

—  Ну и слава Богу, — ответила Фредерика, возвраща­ясь в дом. — И хвала Богу за то, что он ушёл, — добавила она, пересекая пустой дом по пути на кухню.

Поев без помех, Фредерика почувствовала себя лучше. В окно потянуло ночным воздухом, прохладным и успо­каивающим. Помыв посуду и сняв передник, Фредерика сунула руку в карман платья и обнаружила там серебря­ную табакерку. Она зажгла настольную лампу и стала разглядывать рисунок из купидонов и бантов, знаков любви.

—  И вовсе не для табака, скорее для женских мушек. Нет, — вслух принялась рассуждать она, — не думаю, чтобы это принадлежало мистеру Джеймсу Брюстеру, — пряча табакерку в ящик стола, она озорно улыбнулась. Как это похоже на Питера. Когда же он вернётся? Мо­жет, завтра, чтобы узнать, кто признал табакерку своей.

В постель? Почему-то Фредерика больше не чувство­вала усталости. Может, стоит сообщить мисс Хартвел, что произошло с тех пор, как в магазине появился новый управляющий. И ещё вопрос с этим колодцем. Фредери­ка достала лист почтовой бумаги и начала писать.

Позже, отдохнувшая и успокоенная своей исповедью, Фредерика запечатала конверт и положила на середину стола, чтобы не забыть отправить его утром. Напевая, она отправилась на кухню, чтобы попить перед сном, но остановилась  в  неожиданной тревоге  и  посмотрела в окно. Да, она не ошиблась: сквозь путаницу кустов на заднем дворе виднелся огонёк. Он вспыхнул, погорел некоторое время, потом погас. Фредерика почувствовала, что дрожит. Она стояла, глядя в темноту, и вдруг вспых­нул другой огонёк и продолжал светить в ветвях.

—  Конечно, —- сказала Фредерика вслух, направляясь к кухонному креслу. — Как глупо с моей стороны. Это девчонка... Марджи... — но могло ли такое быть в столь поздний час? Ведь уже почти полночь. Фредерика встала и снова подошла к окну. Да, несомненно, свет приходил от старой теплицы. Ну, что ж, придётся сходить и прекра­тить эту чепуху.

Но когда Фредерика вышла на заднее крыльцо, реши­мость оставила её и она заколебалась. Огонёк погас, и теперь вокруг неё сомкнулась тьма, бархатистая и непро­ницаемая. Конечно, все знают, что убийцы возвращаются к месту своего преступления. Фредерика попятилась и тут же услышала вкрадчивые шаги. Они, казалось, прибли­жались со стороны сада.

Собрав всю свою храбрость, она спросила:

—  Кто здесь? Это ты, Марджи? — голос её прозвучал напряжённо и испуганно. Ответа не последовало, но звук шагов прекратился. Она снова спросила, громче и с храбростью, которой вовсе не ощущала.

Тишина.

Может, ей всё приснилось? Может, это просто её воображение? Фредерика сделала шаг вперёд, потом дру­гой; следующим спустилась с крыльца. Но едва она ощутила под ногами мягкую траву, как прямо ей в лицо ударил луч света. Она отшатнулась, полностью ослеплён­ная. Спустя секунду свет исчез, осталась только ночь и звук торопливо убегающих шагов.