"Вера Панова. Евдокия" - читать интересную книгу автора

кормила Сашу киселем. У обоих лица были веселые.
- Закопалась ты, молодуха, в чужих детях, - посочувствовала Марьюшка. -
А веку-то нам, красавица, дадено скупо.
Подбирая ложкой с Сашиного подбородка струйки киселя, Евдокия сказала
нараспев, забавно:
- И какие мы такие молодухи, и какие красавицы? Наше дело старое.
- А-а-а! - отвечал Сашенька.
- Скоро будем дочек замуж выдавать, сыновей женить...
- А-а-а! - соглашался Сашенька.
- Ахмет приехал, - сухо сказала Марьюшка и для деликатности поглядела
на потолок, а потом уже на Евдокию.
Евдокия докормила Сашеньку, утерла его мокрым полотенцем, поцеловала и
сказала:
- Видала я его. Ходил мимо окон.
Марьюшка пожевала губами:
- Привалило ему счастье в Кунгуре - поступил в кооперацию закупщиком,
большое жалованье получает, разбогател. Подарки тебе привез - шаль одну
толстую, другую тонкую, с персидским узором; два отреза кашемировых,
бордовый и темно-синий. Страдаю, говорит, не могу, говорит, забыть, хоть
мало не убил меня Евдоким.
- Так вот мы еще какие! - сказала Евдокия, обращаясь к Сашеньке. Нам
еще подарки сулят, для нас из Кунгура приезжают! А мы им скажем, продолжала
она, похлопывая Сашенькиными ручками и балуясь, - а мы им скажем:
поезжайте-ка назад в Кунгур с вашими персидскими узорами...
Все-таки Ахмет повстречался Евдокии на пути, когда она шла по воду.
Загородил ей дорогу, маленькой жесткой рукой стиснул ее запястье:
- Что, Дуня? Что ты вздумала? Гонишь меня? Плохой стал Ахмет?
Щурясь от солнца, она спокойно, с улыбкой смотрела на него:
- Зачем плохой? Может, еще лучше, чем бывал. Да мне не надобен.
- Не надобен? - переспросил он с обидой и недоверием. И крепче сжал ее
запястье смуглыми пальцами.
- Оставь руку, - сказала Евдокия и так поглядела, что его пальцы сами
разжались, - равнодушно поглядела, издалека, как чужая.
- Дуня, жалко, - сказал он. - Хорошая была наша любовь.
- Семейная я стала. Дети у меня.
- Чужие дети! - сказал он и осекся, взглянув в ее лицо.
- Кто виноват-то, что чужие? - сказала она и пошла от него прочь,
помахивая ведрами.
Он не стал догонять ее. Все тут было кончено.
В тот же день он уехал из города.

14

Если сосчитать, то огорчений от детей было куда больше, чем радостей...
Наталья, кончив школу, поступила в техникум и так о себе возомнила,
что - матушки! Она совсем отбилась от домашних дел - дескать, мать сама
управится; а она, Наталья, будет заниматься немецким языком.
- Зачем тебе? - спросила Евдокия. - Тебя ведь в техникуме твоем учат
немецкому.
- Учат, так что же из этого?