"Еремей Парнов. Проснись в Фамагусте (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

мосту из пяти бамбуковых стеблей, переплетенных лианой. В обманчивом
сиянии многих солнц ненадежное сооружение напоминало паутину, сверкающую
капельками росы. Макдональд знал, сколь часто обрывалась подобная снасть,
увлекая людей в молочный от пены, беснующийся поток. Но выбора не было, и
пришлось, сжав зубы, ступить на зеленоватую коленчатую соломину. Она
раскачивалась в обе стороны и явственно прогибалась под ногами. Влажные
подошвы то и дело соскальзывали, и очень сильно мешал рюкзак за спиной.
Руки сами собой намертво впивались в "перила" - такие же бамбучины в
тенетах лиан, и к горлу подкатывал тошнотворный ком. Вязкая от шоколада
слюна затрудняла дыхание в разреженном воздухе. Даже для опытного
альпиниста, каким по праву считался Чарльз Макдональд, доктор электроники
и австралийский гражданин, гималайские мосты представляли серьезное
испытание. Куда проще было бы перелететь над загнанной в преисподнюю
угрюмой рекой по надежно схваченному "фиксами" канату.
Уже на закате солнца, когда один за другим погасли ложные двойники,
Макдональд дошел до ворот, сбитых из мощных кедровых брусьев и сберегаемых
парой устрашающих личин в коронах из черепов с пылающими киноварью
глазницами. К зажатым в острых оскаленных клыках медным кольцам были
привязаны полинявшие лоскутья и желтые от времени и непогод бараньи
лопатки, исписанные красивой вязью тибетских букв. Именно по таким
закопченным в огне костям местные ламы предсказывают судьбу.
Макдональд не мог знать, что ежевечерняя церемония изгнания злых
духов уже состоялась и дзонг, надежно защищенный теперь от демонов ночи,
не раскроет своих ворот до следующего утра.


2

На первых порах пришельца приняли за "гостя", хоть он вовсе не имел
права на столь высокий ранг, дающий к тому же вполне конкретные жизненные
блага. Впрочем, недоразумение сразу же разрешилось, едва Макдональда
проводили в покои верховного ламы. Первый контакт принес обоюдное
разочарование. Языковой барьер оказался абсолютно непреодолимым.
Макдональд, правда, как будто сумел с помощью жестов объяснить, что пришел
с гор, но осталось неясным, как истолковал духовный владыка крохотного
княжества разыгранную пантомиму. Она могла доставить ему и чисто
эстетическое удовольствие. Кто знает... Оставалось лишь молча ждать, что
будет дальше. На свои способности к экстрасенсорному общению Макдональд,
разумеется, полагался меньше всего.
Пока гость, преодолевая неловкость, оглядывал резные колонны, увитые
ярко окрашенными драконами, и свитки с изображениями буддийских божеств,
пока дивился золотым чашкам, в которых жарко горело буйволиное масло,
сухонький старичок, чем-то похожий на потемневшую от времени сандаловую
статуэтку, успел составить о нем свое представление.
- Кипо ре?* - осведомился он, проследив взгляд белого варвара,
непочтительно вперившего очи в шелковое, расшитое аппликациями покрывало,
изображавшее вероучителя Падмасамбаву.
_______________
* Красиво? (тибет.)