"Кирилл Партыка. Час, когда придет Зуев" - читать интересную книгу автора

Сергей, всегда учившийся неровно, под конец совсем выбился из колеи.
Стал поговаривать, что выбрал немужскую профессию и вообще...
- Спохватился! - покрикивал на него Алексей.
Ко всему прочему Лобанов умудрился из-за чего-то наглухо перессориться
с родителями, несчастно влюбиться и даже подраться с кем-то из-за своей
бессердечной избранницы. Занятия он почти не посещал.
Алексей время от времени набрасывался на приятеля за его беспутство,
но, признаться, Волину с лихвой хватало своих проблем. В итоге Лобанов едва
не завалил один из госэкзаменов, но как-то выкрутился, на прощание сжег во
дворе общаги конспекты и учебники, исполнив вокруг костра ритуальный танец с
гиканьем, прыжками через огонь и разбрасыванием по ветру пылающих бумажных
лохмотьев, едва опять не был повязан милицией, которую вызвал бдительный
комендант, бежал и надолго скрылся в глухом таежном поселке в полном
соответствии с решением распределительной комиссии.
Связь между друзьями прервалась, но до Алексея время от времени
доходили противоречивые слухи, будто Лобанов не то женился, не то спалил
школу, в которой работал, не то стал ее директором. На поверку все это
оказалось враньем. Три года спустя, ранней весной, в предрассветную пору
Лобанов объявился, постучав ногой в дверь, грохнул на пол тяжеленный рюкзак,
полез целоваться, царапаясь колючей щетиной и распространяя вокруг запах
бензина, табака, дыма и промозглой мартовской ночи. Судьба влекла его с
сейсмологической станции на Камчатке, где бог ведает как он оказался и что
делал, в Новосибирск, в Академию наук, к которой черт его знает какое он
имел отношение.
Самолет улетал в девять утра. Но они все же успели выхлебать на той
самой кухне пол-литра спирта, закусывая его привезенной Сергеем в подарок
красной икрой и Ларискиными вчерашними варениками. Толком так и не
поговорили. После спросонного переполоха, объятий и приветственных кликов
сразу хватанули по стакану. Лариска хоть и ворчала, но резво суетилась между
плитой и столом, знала: у Леши лучше Лобанова друга не было и нет. Выглянула
из комнат мать, как-то разом постаревшая, огрузшая, в неопрятном халате.
- Мам, это Серега нагрянул, - успокоил ее Алексей. Она бледно
улыбнулась и ушаркала в темноту. В глубине квартиры заплакал ребенок. Лариса
охнула и исчезла.
- Твой? - спросил Лобанов.
- Соседский!.. Чей же еще? Носит тебя, хоть бы письмо черкнул или
позвонил!
- Леша, иди сюда, - позвала Лариса.
- Извини, я сейчас. Когда он вернулся, Лобанов выбирался из-за стола.
- Пора.
- Куда ты? Успеешь!
Но взглянув на часы, понял, что время действительно поджимает.
- Ладно, давай на посошок...
- Да ну их в задницу, какой из меня педагог! - Сергей хватал вареники
пальцами и целиком запихивал себе в рот. - Один, гаденыш малолетний,
шестиклассник, вечером прямо за школой отрубил собаке лапы топором. Взял я
его за христенку, ну, думаю, шмякнуть бы тебя об стену! А чего шмякать?
Воспитывать надо. А у меня не получается. - Лобанов говорил путано, да и как
было по-другому впопыхах.
- Господи, Сережа, ты не меняешься, как брякнешь что-нибудь! - перебила