"Кэтрин Патерсон. Иакова Я Возлюбил " - читать интересную книгу автора

Если я сварю ей кофе, она им займется и, все может быть, оставит меня в
покое.
Книгу я сунула под диванную подушку - на ней был парусный корабль,
бабушка еще расстроится, что я читаю про воду. Женщины нашего острова обычно
воды не любили. То было дикое, темное царство мужчин. Конечно, остров жил
водой, возник на ней, ей питался, но женщины делали вид, что этого не
замечают, как не замечает жена, что у мужа есть любовница. А вот мужчины,
кроме проповедника да случайного учителя, любили ее пылко и страстно. Вода
велела им вставать затемно, сосала из них все силы, а на самый худой конец
требовала от них жизни.
Наверное, я знала, что мне тут делать нечего. Могла ли я жить
ожиданием? Ждать, когда придет лодка; ждать в крабьем домике, когда
наберется достаточно крабов; ждать, пока родится ребенок, пока он вырастет,
и, наконец, пока Господь меня приберет.
Я подала бабушке кофе и постояла рядом, не надо ли ей чего. Она громко
понюхала и воздух, и чашку.
- Сахару мало.
Сахарницу я держала наготове, за спиной. Бабушка явно рассердилась, что
я предугадываю ее прихоти, и, судя по лицу, измышляла что-нибудь такое, чего
я придумать не могла.
- М-м-м... - тоненько пропела она, кладя в чашку две ложки с верхом.
"Спасибо" она не сказала, но я его и не ждала. На радостях, что я от нее
отделалась, я засвистела: "Бога хвали и держи свой меч", относя сахарницу на
кухню.
- Если женщина свистит, если курица кряхтит, ты добра не жди, -
сказала бабушка.
- Нет, все-таки! - возразила я. - Можно в цирке выступать.
Она была шокирована, но не могла вспомнить соответствующего запрета.
- Не убий... - бормотала она, - не укради...
- Не свисти.
- Не гру-би! - взвизгнула бабушка. Я ее довела, пришлось изобразить
смирение:
- Тебе ничего больше не надо, бабушка?
Она пыхтела, шипела, расплескивала кофе, но, когда я уселась с книгой
на диван, тут же сказала:
- Уже четвертый час.
Я сделала вид, что не слышу.
- Ты не собираешься встречать паром?
- Да вроде не думала.
- Невредно и подумать. Твоей матери нужны крупа, мука...
- С ней Каролина, бабушка.
- Ты прекрасно знаешь, что слабое дитя не может носить тяжести.
Тут я могла бы кое-что сказать, но вышло бы грубо, и я промолчала.
- Почему ты на меня так смотришь? - спросила бабушка.
- Как это - так?
- Глаза - прямо твои пули! Застрелить собралась, а? Кажется, я только
хочу, чтобы ты помогла матери.
Спорить было бесполезно. Я отнесла книгу наверх и спрятала под белье.
Там бабушка вряд ли стала бы рыться. Нынешние лифчики и трусы она считала
непотребными, почти "бесовскими". Прихватив кофту - ветер был холодным, - я