"Татьяна Патрикова. Драконьи грезы разужного цвета " - читать интересную книгу автора

скрещивались, а скользили вдоль друг друга, благодаря стараниям ловкого
шута. Ригулти позволял ему это. Хотя давно мог бы пересилить и принудить к
отрытому столкновению. Но, зачем? Ведь это лишь так называемая проба пера,
притирка. Сколько они так танцевали, никто из них не засекал, но под конец
взмокли уже оба. Шут даже осмелился на несколько довольно рискованных
выпадов в сторону Ставраса, тот высоко оценил их изворотливость и смелость.
Приятно, порой, быть удивленным, не так ли?
- Хватит, - бросил лекарь, каким-то немыслимым движением оказываясь не
пред, а за спиной шута.
Тот попытался тут же к нему повернуться, но Ставрас приставил к его
горлу лезвие, вынуждая замереть. Юный шут поднял на него глаза. Бирюзовые,
красивые, насколько мог судить видавший всякое лекарь. А потом прикрыл их
ресницами и опустил меч, принимая его решение. Ставрас отступил. Шельм
поспешил отойти от него на хотя бы относительно безопасное, на его взгляд,
расстояние.
- Что теперь? - немного нервно пригладив ладонью растрепавшиеся волосы,
спросил он.
- Как, что? Готовим ужин и определяемся с ночными дежурствами.
- Ужин? - искренне изумился Шельм и только теперь осознал, что опушку
леса окутали приятные, летние сумерки. - Как здесь быстро темнеет, -
пробормотал он почти про себя. Но лекарь расслышал.
- Привыкай, это тебе не город, с магическими светильниками на улицах.
- Я знаю, - отозвался шут и хотел отправиться на поиски хвороста для
костра, но Ригулти положил руку ему на плечо и отрицательно покачал головой.
- Лучше я, а ты займешься ужином.
- Без костра все равно не смогу.
- А пока я не вернусь, ты расседлаешь Шелеста, - с ироничной усмешкой
бросил Ставрас и полюбовался на легкую панику, мелькнувшую в глазах Шельма,
но тот быстренько спрятал ее от посторонних глаз за шутовской улыбкой.
- Будет сделано в лучшем виде, милый, - протянул он. - Поцелуешь? - и
даже губки бантиком сложил.
Ставрас замер, а потом неожиданно обхватил его затылок рукой и притянул
к себе. Шут рванулся, как безумный, но лекарь все равно успел мазнуть губами
по его губам.
- Конечно, милый, - мурлыкнул он, и в приподнятом расположении духа
отправился в лес, покосившись на чуть ли не отплевывающегося шута. Тот,
может, и стал бы плеваться, уж больно хотелось, но явно не желал
окончательно упасть в грязь лицом. А когда пришел в себя и даже придумал,
как на такое реагировать, Ставраса уже и след простыл, зато Шелест подошел
ближе и вопросительно смотрел на него своими большими, умными глазами. Шельм
тяжело вздохнул и все же рискнул погладить его по мохнатой морде.
- Ну что, Шелест, будем расседлываться?
Конь, понятное дело, не ответил, но явно и не возразил. Шут споро
принялся за дело. Когда вернулся нагруженный охапкой хвороста Ставрас,
расседланный Шелест уже весело пасся на полянке невдалеке от места,
отведенного Шельмом под кострище. Окинув их обоих придирчивым взглядом,
лекарь остался довольным осмотром, сбросил хворост на землю и подхватил
котелок. Шут, сидящий на расстеленном одеяле, недоуменно посмотрел на него с
земли.
- Там есть родник, пойду, воды наберу, - пояснил лекарь и снова ушел.