"Гарет Паттерсон. Последние из свободных (из жизни животных) [H]" - читать интересную книгу автора

мне почему-то захотелось вызвать Джулию по рации и спросить, не было
ли признаков появления львов в лагере. Как вы думаете, что она
ответила? Что, как только услышала мой первый сигнал, сразу увидела
приближающихся к лагерю львов! В последующие месяцы и вплоть до
нынешнего дня я часто вызывал Джулию по рации, ничего не зная о
местонахождении львов, и слышал в ответ: "Как только ты вызвал меня на
связь, они тут как тут".
У Джулии развилось сверхъестественное и необъяснимое чувство -
придут львы в лагерь сегодня вечером или нет. Прошло время, прежде чем
мы начали понимать это. Если я беспокоился о львах, я спрашивал
Джулию-как она считает, придут они в лагерь или нет? Ее "да" или "нет"
оказывались куда точнее, чем если бы это были просто случайные
совпадения.
Была и другая форма чувства - способность распознавать различные
настроения львов, понимание, что они чем-то обеспокоены. Это, в
общем-то, было легко для меня. Львы, как и люди, - общественные
млекопитающие, и их "язык тела" весьма ярко выражен. В результате я
мог с достаточной степенью точности читать их чувства.
Ни на минуту не забывая об опасности, исходившей от браконьеров, я
всегда беспокоился, если приходил только один лев или два. Однажды
Рафики "выразила" мне свои чувства и "объяснила", чего она от меня
хочет. Вечером, в восемь, она появилась в лагере одна. Она
взволнованно вбежала в загон, и я понял, что она чем-то расстроена.
Она скулила значительно больше, нежели обычно, и снова и снова терлась
об меня. Я, в свою очередь, полностью разыграл перед ней
приветственную церемонию и постарался успокоить ее, говоря те слова,
которые говорил обычно, когда находил львов обеспокоенными.
- Все нормально, все нормально, - произносил я тем тоном, которым
разговаривают львы, когда приветствуют друг друга. Я надеялся, что это
получилась комбинация человеческих и львиных коммуникативных звуков.
Затем я предложил Рафики мяса, и, пока она ела, мы с Джулией
раздумывали, где бы могли находиться Фьюрейя и Батиан и почему Рафики
выглядела такой расстроенной. Это меня особенно беспокоило потому, что
всего за несколько дней до того я с несколькими помощниками снял
множество браконьерских капканов, которые были расставлены именно на
границе владений моих львов. Эта долина уже успела снискать себе
мрачное название "Долины браконьеров".
Я решил подозвать двоих недостающих. Сложив ладони рупором, я
крикнул:
- Ба-ти-ан, ко мне! Фью-рей-я, ко мне!
Обычно, если львы находились в пределах досягаемости моего голоса и
не занимались в этот момент преследованием добычи, они тут же
возвращались в лагерь. Каждый раз, когда я повторял клич, Рафики
скулила и ворчала. Затем она подошла к ограде, и я вышел вслед за ней
за ворота. Выбежав, она снова повернулась ко мне с приветствием,
выражающим привязанность, и заспешила в северо-восточном направлении.
Конечно же, я не мог угнаться за ней, потому что луна светила
едва-едва, но в попытках как-то успокоить ее я решил ее немного
проводить. Она несколько раз останавливалась, позволяя себя догнать,
но потом снова спешно бросалась вперед. Стало ясно: она хочет, чтобы я