"Джеймс Паттерсон. Кошки-мышки (Паук #4)" - читать интересную книгу автора

делам людей. Никто из них и понятия не имел о том смертельно опасном
положении, в котором все они оказались. Похоже, людям вообще не свойственно
верить, что именно с ними может случиться что-то очень плохое.
Сонеджи наблюдал за оживленной группой подростков в голубых блейзерах
и белоснежных сорочках. Подготовишки, проклятые подготовишки! Они хихикали
и с неестественным восторгом неслись к своему поезду. Счастливые люди
всегда производили на Сонеджи тягостное впечатление, особенно эти тупые
самодовольные малявки, считавшие, что мир создан исключительно для них.
На какой-то миг Гэри показалось, что он может различать даже запахи:
дизельного топлива от локомотивов, сирени и роз от цветочного киоска, мяса
и чеснока из дверей ближайшего ресторана. Настолько явственные, что он даже
почувствовал голод.
В оптике Сонеджи роль прицельной марки исполняла вертикальная стрелка,
а не так называемый "бычий глаз", как в большинстве прицелов. Переделанный
им самим прибор нравился Гэри гораздо больше заводских. Перед ним, словно
на экране миниатюрного телевизора, проплывала целая гамма цветов и движений
пассажиров, приближающихся к своей смерти. Сейчас огромный мир перед Гэри
сузился до маленького гипнотизирующего кружочка окуляра.
Сонеджи позволил прицельной марке остановиться и отдохнуть на широком
морщинистом лбу уставшей деловой женщины лет пятидесяти с небольшим. Дама,
тощая и нервная, имела затравленный взгляд и тонкие бесцветные губы.
- Скажи "спокойной ночи", Грейси, - тихо прошептал Сонеджи. -
Спокойной ночи, Айрин. Спокойной ночи, миссис Кэлэбаш.
Его палец уже лег на спусковой курок, готовясь начать утреннюю бойню,
как Гэри внезапно передумал, и убрал руку.
"Такая цель явно недостойна первого выстрела, - остановил он себя,
укоряя за нетерпеливость. - Нет никакой изюминки: просто старая замученная
корова".
В следующий раз прицел, словно притянутый магнитом, прилип к пояснице
носильщика, катящего перед собой тележку, заваленную коробками и
чемоданами. Высокий симпатичный чернокожий чем-то напомнил Сонеджи Алекса
Кросса. Темная кожа носильщика блестела, словно черное дерево.
"Вот эта мишень уже куда лучше, - подумал Гэри. - Но кто, кроме меня и
самого Кросса, догадается об истинной цели такого послания? Нет, стоит
подумать и о других. Эгоизм в данном случае неуместен".
Сонеджи снова повел окуляром, перемещая кружочек смерти, и остановился
на целой группе типичных представителей среднего бизнеса в синих костюмах.
Тупые бараны!
Вдруг в поле зрения его прицела вплыл папаша с сыном-подростком.
Словно рука самого Господа вывела их на линию огня.
Гэри набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул. Он неоднократно
прибегал к этому приему, тренируясь в лесах. Сколько раз Сонеджи
представлял себе этот миг: выбранная абсолютно наугад, без видимых причин,
жертва.
Медленно, очень медленно он потянул за спуск.
Его тело стало совершенно неподвижным, почти безжизненным. Он
чувствовал, как едва заметно бьется пульс и сердце чуть быстрее начинает
гнать кровь по жилам.
Звук выстрела был похож на треск рвущейся материи, и Гэри показалось,
что он следует за устремившейся в вестибюль пулей. Перед стволом винтовки