"Джеймс Паттерсон. Четверо слепых мышат" - читать интересную книгу автора

"Бревенчатая хижина" представляла собой потрясающие гостиничные покои
из двух этажей, здесь были даже сауна и джакузи. На верхний этаж вела
винтовая лестница, там находилась кухня с полным набором всего, что
полагается. Полы и стены номера были деревянные. Весь дизайн был основан на
простой идее бревенчатого сруба. Сложенный из грубо обтесанных камней камин
придавал пространству особый уют и очарование. Здесь был даже аквариум.
Очарованная Джамилла прошлась в быстром, ликующем танце. Она явно
одобрила все увиденное, и я - тоже, главным образом потому, что она была
счастлива. Несомненно, здесь было гораздо лучше, чем на передних сиденьях
машин, где мы с ней провели так много часов, выслеживая подозреваемых в
Новом Орлеане.
Обследовав покои, мы обратили все внимание друг на друга. Когда мы
перестали целоваться, я снова подумал, что у Джамиллы сладчайшие губы на
свете. Не разнимая объятий, мы немного потанцевали. Потом еще немного
поцеловались, и я почувствовал, что голова стала легкой и звенящей. Я все
еще нервничал и не мог до конца понять почему.
Джамилла медленно расстегнула на мне джинсовую рубашку, а я помог ей
выскользнуть из кремовой шелковой блузки. Под блузкой я увидел немудреную
тонкую серебряную цепочку. Очень просто и эффектно.
Ее руки мягко и неторопливо расслабили ремень на моих брюках, потом
застежку. А я тем временем помогал ей освободиться от ее кожаных брюк.
- Такой джентльмен, - пробормотала она. Я сбросил туфли, она проделала
то же со своими босоножками.
Все это в итоге каким-то образом привело нас к центральному предмету
гостиничных покоев - широченной кровати.
- Она восхитительна, - прошептала Джамилла, щекоча губами мою щеку. -
Самая замечательная кровать, какую я видела в жизни.
Кровать и впрямь являлась центром всей комнаты. Четыре деревянных
столбика поддерживали самый настоящий балдахин, но без вычурных оборок.
Кровать была покрыта мягким стеганым одеялом с полудюжиной подушек, которые
мы немедленно побросали на пол. Обретя некоторый художественный беспорядок,
комната стала выглядеть даже лучше.
- Музыку? - спросила Джамилла.
- Было бы неплохо. Поставь что-нибудь.
Она включила радио, музыкальную волну. Зазвучала песня Нины Саймон
"Ветер неистов".
- Отныне эта песня будет нашей, - сказала Джамилла.
Мы снова поцеловались. Губы ее были мягкими и нежными. Я был рад
обнаружить, что инспектор отдела убийств понимает, что такое нежность. Ее
губы продолжали прижиматься к моим, и я почувствовал, что таю. Быть может,
именно оттого мне и было страшно. Все будто повторялось заново.
- Я никогда не причиню тебе боли, - прошептала она, как будто угадав
мои мысли. - Тебе нечего бояться. Ты только сам не обидь меня, Алекс.
- Никогда.
Несколько минут мы танцевали под звуки песни "Ты и я", и я уже
по-настоящему крепко прижимал к себе Джам. Это было так здорово!
Физически сильная, она умела быть мягкой, кроткой, податливой. Еще
один сыщик, думал я. Как вам это понравится? Мы двигались вместе ловко и
слаженно. Я легонько касался губами ее плеч, потом припал к ямке на шее, у
горла, да так и застыл.