"Джеймс Паттерсон. Фиалки синие ("Паук" #07)" - читать интересную книгу автора

Или же потому, что Питер Уэстин запугал меня своими баснями о вампирах,
книгами и дьявольским блеском черных глаз. В любом случае теперь, после
встречи с ним, я относился ко всей этой чертовщине с большей серьезностью.
Уэстин был странным, зловещим, незабываемым человеком, и мне почему-то
казалось, что нам еще доведется встретиться.
Ночью страхи не покинули меня, продолжили мучить и утром, когда солнце
взошло и поднялось высоко над горами Санта-Инес.
Вокруг творился полный беспредел. Его организаторами были настоящие
извращенцы, или фанатики вампиризма, или представители вампирской
субкультуры. А может, дело обстояло еще сложнее, и думать об этом было
страшно и тревожно. Так или иначе, в своем расследовании мы впутались в
нечто темное и неизведанное.
В семь тридцать утра я уже въехал на взятой напрокат машине в белесый
смог, собираясь слиться с потоком других автомобилей. Я мычал один из блюзов
Мадди Уотерса, вполне соответствующий моему настроению.
Покинув Санта-Барбару, я направился во Фресно, где предстояла встреча
еще с одним "экспертом".
На дорогу ушло около пары часов. Возле Санта-Марии я ушел на трассу 166
и направился по Сьерра-Мадре на восток, к магистрали 99, что вела на север.
Я видел Калифорнию впервые и любовался большей частью открывавшихся мне
видов. Природа здесь значительно отличается от нашей, восточной, и краски
тоже.
Под воздействием умиротворяющего ритма быстрой езды и записей Джилла
Скотта я понемногу успокоился. Большую часть пути мне думалось о том, как
проходила моя жизнь в течение последних нескольких лет. Я знал, что кое-кто
из близких всерьез переживает за меня, в том числе и лучший друг Джон
Сэмпсон, а уж его-то назвать паникером я никак не мог. Сэмпсон полагает, что
я хожу по краю пропасти, он даже советовал поразмыслить о смене профессии.
Сейчас мне представилась реальная возможность перейти в ФБР, но от этого в
моей жизни не произошло бы больших перемен к лучшему. Я подумывал и о
возвращении к психиатрии - к врачебной практике или к преподаванию,
возможно, в университете Джона Хопкинса, где я получил степень и до сих пор
имел неплохие связи.
А еще меня занимали мысли на излюбленную тему мамы Наны - о
необходимости полюбить какую-нибудь женщину, сойтись с ней и жить нормальной
семьей.
Не то чтобы я не прилагал к этому никаких усилий. Мою жену Марию убили
в автомобильной перестрелке, преступников так и не удалось найти. Это
случилось, когда Деймон и Дженни были еще совсем крохами. Мне кажется,
образовавшаяся в тот момент в моем сердце рана до сих пор кровоточит. И
возможно, не затянется никогда. Даже сейчас, когда я даю волю мыслям о Марии
и ее до жути нелепой смерти, о трагедии нашей семьи, у меня все внутри
переворачивается. Настолько бессмысленно оборванная человеческая жизнь. И
двое детей, оставшихся без матери.
Я старался повстречать другую женщину, но, по-видимому, мне не суждено
быть счастливым дважды. В моей жизни появилась Джеззи Флэнаган, однако
закончилась наша связь прескверно. Спустя некоторое время я познакомился с
Кристин Джонсон, матерью малыша Алекса. Теперь она живет здесь, на Западе, в
Сиэтле, работает учительницей и уже нашла себе другого. Меня и по сей день
терзают смешанные чувства по отношению к Кристин. Ей пришлось вынести нечто