"Константин Паустовский. Кордон "273" (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

- Да я и.говорю, с композитором Мусоргским. Половодье в запрошлый год
было огромное. Ока разлилась на семь километров. Ночи, конечно, черные.
Такая темнота - никаким глазом ее не просверлишь! А рулевой, видать, слегка
выпил. Сбился с фарватера и посадил его на бугор в лугах. Да так крепко: три
недели тащили-тащили, стащить не смогли. Так он и обсох на лугах. Год
простоял, до нового разлива. Только полой водой его и подняло.
- Ты что-то закручиваешь, дед, непонятное, - сказал знаток
композиторов. - Со сна ты, что ли, бормочешь?
- Верно говорит! - закричал из темноты молодой голос. - Выл такой
случай с пароходом "Композитор Мусоргский". Я сам видал. Стоит в лугах
пароход, а вокруг него разные цветы цветут. Прямо смех!
- Кому смех, - пробормотал старик, - а рулевой заработал на этом деле
судебный приговор.
- За дело! - сказала женщина с мешком лука. - Не губи пароход! Им,
мужикам, когда напьются, все трын-трава. Пароход небось машина
государственная. А он, пьяный вахлак, крутит колесо одним пальцем. Глаза бы
не глядели на дураков этих водочных!
- Нынче пьяный в редкость, - примирительно заметил от дверей невидимый
человек, затаптывая цыгарку. - Нынче пьяного у нас в колхозе днем с огнем не
сыщешь. Протрезвел народ. И работает шибче.
- За других не скажу, а я свои трудодни соблюдаю, - тотчас ответила
пожилая женщина и снова пощупала мешок с луком; стало слышно, как захрустела
сухая луковая шелуха.
- Твой лук? С усадьбы?
- Ну да, мой. Личный.
- На ярмарку, что ли, везешь? В Клепики?
- На ярмарку.
- То-то я гляжу, - заметил знаток композиторов, - что полон вагон
цыган. Тоже в Клепики на ярмарку тянут.
- Ой, красавец ты писаный! - пропела грудным голосом цыганка, стоявшая
у окна, и зажгла спичку, чтобы закурить. - - Весь наш табор - всего шесть
человек. А тебе уже тесно...
Свет спички осветил синие волосы цыганки.
- Наша жизнь кочевая, - вздохнула цыганка. - Она как сон: сызнова
никогда не приснится.
- Удивительный народ! - тихо сказал знаток композиторов и наклонился ко
мне: - Еду я как-то в Сасово. Весь вагон - битком, и все с тяжеленными
мешками. А рядом сидит молодая цыганка с девочкой на руках. Красавица
цыганка! Вещей у нее никаких, только узелок. Что-то такое ничтожное завязано
в платке. Девочка проснулась, хотела было заплакать. Тогда цыганка эта самая
развязывает узелок. Я заглядываю, а в нем только кусок хлеба да три больших
георгины. Дала девочке георгину, вроде как игрушку, - и та затихла, начала
цветком играть.
- Любовь имеют к таким предметам, - заметил старик.
Цыгане вышли на площадку, поговорили о чем-то, и неожиданно низкий
женский голос запел так сильно, что заглушил стук буферов и шум веток,
хлеставших по стенкам вагона. Цыганка пела давно позабытую

Как цветок голубой среди снежных полей,
Я увидел твою красоту...