"Чезаре Павезе. Прекрасное лето " - читать интересную книгу авторабезобразных ног Родригеса, от волнения даже голос задрожал.
Потом Родригес сказал: - Я лягу в постель, а то холодно, - и улегся, натянув на себя одеяло. Когда Джиния, дрожа, сказала ему, что Амелия однажды поцеловала ее, он засмеялся, приподнявшись на локте. - Выходит, мы товарищи по несчастью, - сказал он. - Только поцеловала? - Да, - сказала Джиния. - Это опасно? - Как поцеловала? Джиния не понимала. Тогда Родригес объяснил ей, что он имеет в виду, и Джиния поклялась, что Амелия поцеловала ее безо всякого такого, как девушка девушку. - Ерунда, - сказал Родригес, - будь спокойна. Джиния стояла у портьеры; на столе тускло поблескивал грязный стакан и валялись апельсинные корки. - Когда приезжает Гвидо? - спросила она. - В понедельник, - сказал Родригес и, указывая на стакан, добавил: - Видишь? Его уже ждет натюрморт. Джиния улыбнулась и двинулась было к двери. - Посиди, Джиния. Сядь сюда, на кровать. - Мне надо бежать на работу, - сказала Джиния. Но Родригес стал жаловаться, что она разбудила его и даже не хочет побыть с ним минутку. - По случаю миновавшей опасности, - сказал он. Тогда Джиния села на краешек кровати, у раздвинутой портьеры. - У меня сердце болит за Амелию, - сказала она. - Бедняжка. Она так - Да нет, - сказал Родригес, - вылечиваются. Ее всю исколят, кое-где срежут кожу, и, увидишь, этот самый доктор еще ляжет с ней в постель. Можешь мне поверить. Джиния пыталась сдержать улыбку, а Родригес продолжал: - Он возил вас на холм? Разговаривая, он гладил ее по руке, точно кошку по шерстке. - Какие холодные руки, - сказал он потом. - Почему бы тебе но забраться ко мне под одеяло, чтобы согреться? Джиния дала поцеловать себя в шею, лепеча "не надо, не надо", потом вся красная вскочила на ноги и убежала. XIV Вечером Родригес тоже пришел в кафе и сел за соседний столик с той стороны, где сидела Джиния. - Ну, как голос? - спросил он не то серьезно, не то шутливо. Как раз в это время Джиния старалась утешить Амелию, объясняя ей, что от сифилиса вылечиваются, и обрадовалась, когда ей пришлось замолчать. Они с Родригесом едва взглянули друг на друга. Молчала и Амелия, и Джиния уже собиралась спросить, который час, когда Родригес проговорил ироническим тоном: - Нечего сказать, хороша, оказывается, ты и малолетних совращаешь. Амелия но сразу поняла, и в ожидании ее ответа Джиния от страха закрыла глаза. В тот самый момент, когда она открыла их, она услышала угрожающий |
|
|