"Чезаре Павезе. Прекрасное лето " - читать интересную книгу автора

Джиния в последний раз посмотрела на белые от снега крыши и
пролепетала:
- Обязательно раздеться?
- Давай, давай, - сказал Гвидо. - Люди свои.
Тогда Джиния с бешено колотящимся сердцем, дрожа от волнения, стала
раздеваться у огня, в душе благодаря Амелию за то, что та ушла за портьеру и
не видит ее. Гвидо снял с мольберта лист и закрепил па нем новый. Джиния
одну за другой клала свои вещи па тахту. Гвидо подошел помешать в камине.
- Поскорее, - сказал он, - а то дров не напасешься.
- Смелей! - крикнула Амелия из-за портьеры.
Когда Джиния разделась донага, Гвидо, не улыбаясь, медленно обвел ее
своими ясными глазами. Потом взял за руку и, сбросив на пол край одеяла,
сказал:
- Встань на него и смотри на огонь. Я нарисую тебя во весь рост.
Джиния уставилась на пламя, спрашивая себя, вышла ли уже Амелия из
закутка. Она заметила, что отсветы огня золотят ее кожу и на нее пышет
жаром. Тогда она, не поворачивая головы, скосила глаза па снег, лежащий на
крышах.
- Не закрывайся. Подними руки вверх, как будто ты поддерживаешь
балкон, - послышался голос Гвидо.

XVII

Джиния, улыбаясь, смотрела на огонь. У нее пробежали мурашки по спине.
Послышались легкие шаги Амелии, и, когда она, поправляя пояс, встала рядом с
Гвидо, у окна, Джиния улыбнулась ей, не поворачивая головы.
Но она услышала и другие шаги, возле тахты, и чуть было не опустила
руки.
- Стой спокойно, - сказал Гвидо.
- Что ты так побледнела? - сказала Амелия. - Не обращай внимания.
В это мгновение Джиния все поняла и от ужаса даже не смогла обернуться.
Все это время за портьерой был Родригес, который теперь стоял посреди
комнаты и смотрел на нее. Ей показалось даже, что она слышит его дыхание.
Она как дура уставилась на пламя, дрожа всем телом, но так и не обернулась.
Долго стояла тишина. Никто не шевелился, только Гвидо водил карандашом
по бумаге.
- Мне холодно, - пролепетала Джиния.
- Возьми кофточку и накройся, - сказал Гвидо.
- Бедняжка, - сказала Амелbя.
Джиния резко обернулась, увидела глазевшего на нее Родригеса, схватила
свои вещи и прикрылась. Родригес, который стоял, опершись коленом на тахту и
подавшись вперед, глотнул воздух, как рыба, и скорчил ей рожу.
- Ничего себе, - сказал он как ни в чем не бывало.
Все стали смеяться и утешать Джинию, но она, ничего не слушая, босиком
убежала за портьеру и кое-как оделась сама не своя. Никто не пошел за ней.
Второпях Джиния порвала резинку трусиков. Потом она постояла в темноте, с
отвращением глядя на смятую постель. В комнате все молчали.
- Джиния, - раздался за занавесью голос Амелии, - можно?
Джиния ухватилась за портьеру и ничего не ответила.
- Оставь в покое эту дурочку, - послышался голос Гвидо.