"Сергей Павлов. Неуловимый прайд" - читать интересную книгу автора

позволило создателям лайнера обеспечить пассажиров и экипаж максимально
возможными в условиях космического перелета удобствами. Продольная палуба
делила внутрикорабельную полость на два колоссальных полуцилиндра: так
называемые верхний портоментал, пассажирский, и нижний - служебный. И
здесь, в период строительства "Ариадны", было где развернуться
специалистам по художественно-техническому оформлению и вопросам
комфорта...
Из верхнего портоментала в нижний, служебный, можно попасть или но
движущимся тротуарам террас и дальше - по эскалатору, или по винтовым
трапам соединительных шахт. Леонид покинул каюту слишком рано - сразу, как
только освободился от комбинезона, - тротуары еще не работали, было
сумрачно, светились лишь синие орнаменты на бортовых ограждениях террас,
оранжевые стрелы указателей, цветные диски сигналов. У входа в ближайшую
шахту сигнал светился красным запретным огнем, и Леонид подумал, что
запрет придется нарушить. Вспыхнул розовый овал двери - открылась чья-то
каюта. Овал отразился в одном из зеркал противоположной террасы, угас, по
мягкому тротуару неслышно двигалась фигура в белом. Леонид уже сошел на
первые ступеньки трапа, когда фигура в белом стремительно пронеслась мимо.
Кто-то из самых нетерпеливых пассажиров торопился в плавательный бассейн.
Служебный портоментал был уже освещен. По сравнению с верхним он
выглядел строже. Здесь не было зеркальных простенков, изящных орнаментов,
не было "зимних" садов и бассейнов. Широкие террасы простирались вдоль
стен двумя ярусами. Внизу, на самом дне этого металлического ущелья,
глянцево блестели четыре ствола путеводов. Сквозь прозрачные стенки
стволов хорошо просматривались светлые шары-кабины, деловито снующие вдоль
осевой линии корабля. Очевидно, шла смена вахт. Леонид засмотрелся на
путеводы и едва не уехал обратно наверх - он спрыгнул с движущейся ленты
тротуара, когда она уже начинала горбиться ступеньками эскалатора.
У входа в медицинский сектор Леонид замедлил шаг, оглянулся через
плечо. Людей на террасах было немного, никто не смотрел ему вслед, однако
он почему-то испытывал чувство неловкости и неудовольствия. Заходить к
Балмеру не хотелось, но идти на попятный не позволяло данное Балмеру
обещание.
Балмер стоял перед шахматным столиком. Заложив руки за спину, изучал
расположение фигур. Лицо у него было большое, тяжелое и казалось чуточку
высокомерным. Он заметил вошедшего Леонида, но отвлекся от своего занятия
не сразу.
- Ну и как? - спросил он. Голос мягкий, доброжелательный.
- То же самое, - ответил Леонид.
Балмер внимательно посмотрел на него.
- Мне кажется, эффект "ощущения себя" значительно усилился, - добавил
Леонид. - Логически это выглядело безупречно.
- Вы потребовали дать вам четвертую степень альбастезии?
- Я делаю все, что вы советуете, Балмер.
- Ну что ж... Прошу вас в диагностический кабинет.
Леонид вошел в уже знакомое ему помещение, разделся и сел в
диагностическое кресло. Снял с подлокотника эластичную шапочку, усеянную
внутри металлическим бисером датчиков, подумал, что все равно придется ее
надевать, и надел. Окинул взглядом помещение. Кресло, ребристые серые
стены и пульт в углу - больше ничего здесь не было.