"Юрий Павлов. Да, господин Президент! " - читать интересную книгу автора

копошения в текущей рутине. Более того, было понятно, что повторить операцию
по внедрению активного вице-премьера/вице-премьеров тоже уже не удастся,
поскольку перестройка системы бюрократических и административно-политических
взаимоотношений потребует слишком много времени и сил - премьер упивался
полновластием и настолько опасался возврата к старым временам внутренней
конфронтации в Белом доме, что готов был скорее провести страну через
кризис, нежели согласиться на раздел власти.
Решение можно было найти только в смене самого премьера с последующей
реструктуризацией чиновничьего аппарата. Что и последовало - хотя, по
большому счету, было уже поздно.
Пришедший на смену Черномырдину Сергей Кириенко имел своего рода
карт-бланш на проведение жестких мер. В том числе и в отношении реформы
аппарата правительства. Кириенко попытался изменить саму концепцию
построения аппарата правительства и - шире - схему принятия решений
правительством Российской Федерации. В рамках этой концепции основная
тяжесть работы по подготовке и принятию решений переходила к заместителям
председателя правительства. Секретариаты вице-премьеров расширялись и, как
предполагалось, должны были стать основными структурами аппарата
правительства (подчиняясь при этом напрямую "собственным" вице-премьерам).
Остальной аппарат правительства сокращался на треть и должен был исполнять
роль скорее информационно-консультационных структур по специализированным
вопросам - то есть обеспечивать деятельность секретариатов вице-премьеров.
Конечно, это было потрясением основ. Поэтому нет ничего удивительного в
том, что действия по реструктуризации аппарата столкнулись с откровенным
саботажем со стороны чиновников Белого дома. Тем не менее, с позиции
сегодняшнего дня можно сказать, что такая структура могла бы работать, и
работать эффективно. Даже при всех ее первоначальных сбоях. Эта структура
демонстрировала сравнительно высокую эффективность - в первую очередь, в
отношении резкого ускорения самого процесса принятия решений. Проблема
правительства Кириенко лежала вне аппарата - его взаимоотношения с Кремлем
не были выстроены на основе доверия, поэтому чиновники президентской
администрации и кремлевские группы влияния активно вмешивались в процесс
принятия правительственных решений. Когда новое правительство стояло на
пороге введения жестких непопулярных мер (таких, как резкое сокращение
бюджетных расходов и увольнение до двухсот пятидесяти тысяч работников
бюджетного сектора, а также усиление давления на уклоняющийся от налогов
бизнес), кремлевские чиновники решили, что это, пожалуй, слишком.
Действительно, непопулярные меры правительства были чреваты серьезным
политическим кризисом. Однако вопрос стоял предельно ясно - либо кризис
политический, либо финансово-экономический. Ситуация усложнялась тем, что к
тому времени самые прозорливые из членов бизнес-сообщества уже приняли меры
к выводу капитала в разного рода "безопасные гавани" - от бридж-банков до
оффшорных счетов. Премьеру Кириенко не удалось решить задачу так, чтобы
соблюсти интересы и народа, и олигархов одновременно. Правительство
оказалось слишком решительным на взгляд существовавших в тот момент элит -
оно попыталось заставить элиты оплатить определенную долю взноса на
проведение экстренных стабилизационных мероприятий. В результате часть
бизнес-сообщества решила, что пора задуматься не о том, как предотвратить
финансовую катастрофу, а о том, как бы покомфортнее устроить жизнь после
нее. Начали завязываться контакты с коммунистами (основной оппозиционной