"Андрей Павлухин, Александр Татульченков. Апофеоз синего будильника" - читать интересную книгу автора

Лучики рассвета забегали по комнате, проникая сквозь запотевшие окна в
скромную обитель директора Лимонова. Он нехотя открыл глаза, натравливая
свой испепеляющий взгляд, доносящий обрывки информации до остатков мозга,
на приевшуюся окружающую действительность. Хронически заложенный нос
директора уловил некий странный, но до боли знакомый аромат. Взгляд
Лимонова забегал по комнате в поисках источника "благовония".
Пытливый взор пробежал по полу и начал медленно скользить по стене,
лаская обои. И тут очам Лимонова предстал если не образец наскальной
живописи древности, уходящий корнями в каменный век, то яркий пример
полёта авторской мысли, невесть как нашедший пристанище на пожелтевших
обоях: некий текст математического содержания был фекалиями написан на
стене.

Маленький домовёнок Кузя, поселившийся у периодического маргинала, был
ярым поклонником сериалов. Он не пропускал ни одну серию и знал наизусть
весь сценарий "Богатые тоже плачут". Но окружающая действительность всё
больше давила на него, отличаясь от яркого карнавала, надменно кричащего с
голубого экрана. Кузя всё больше уходил в себя, постепенно замыкаясь.
Последней его отрадой был полиэтиленовый пакет, наполненный клеем
"Момент". После нескольких месяцев "моментальной терапии" Кузя стал
откликаться только на Марисабель, покрасил волосы зелёнкой и, основываясь
на постулатах Бора и аксиомах, справедливых в отдельно взятом евклидовом
пространстве, занялся соисканием нобелевской премии. Казалось, что такой
маленький домовёнок не должен был и подозревать о флуктуации пространства,
ведущей в отдельных случаях к пересечению параллельных прямых, и о том,
что при бесконечно большом радиусе окружности её радиус кривизны равен
радиусу кривизны прямой.
Но, тем не менее, исходя из этих начальных условий, Кузя пришёл к
выводу, что дважды два будет не четыре, а три целых девятьсот девяносто
семь тысячных плюс три корня из мнимой единицы, что незамедлительно
законспектировал собственными экскрементами на стене, прилагая весь свой
тернистый математический путь к заветной премии. Более того, путём
аппроксимации опытных данных, которые он собирал всю жизнь и, привлекая
методы математической статистики и теорию вероятности, он смог рассчитать
дату когда вся материя придёт в исходное состояние, то есть весь мир
стянется в точку с бесконечно большой плотностью, в сингулярность,
предшествующую Большому взрыву (Если ты, баклан, не догадался о чём идёт
речь, то он рассчитал дату Апокалипсиса).


Крылья ужаса

Панкрат вставил шланг куда следует, и двинулся к зданию, над которым
красовалась вывеска "КАФЕ". Зося уже ждала его там, заказав еду. Бак
"Запорожца" был полон, но Панкрат не испытывал облегчения. Нечто
нездоровое происходило у него в штанах, и мысли колхозника крутились
вокруг венерической темы. Его мучил вопрос: от кого? Степанида отпадает, с
ней он давно ничем не занимался...
Зося разговаривала с каким-то придурком, явным любителем помойки,