"Йен Пирс. Перст указующий (часть 2) " - читать интересную книгу автора

ничем помочь не мог бы.
- Я ищу возможности поговорить с людьми, знавшими моего отца. Чтобы
очистить его честь от позорящего пятна.
Он глубоко обдумал мои слова, переваривая содержавшийся в них намек, и
только потом ответил - мягко, но огорченно:
- Похвальное желание сына и понятное для юноши, чье благополучие
зависит от этого. Но, думаю, вам предстоит тяжкая борьба.
Прежде, когда я слышал подобные слова, меня охватывал жгучий гнев, и я
разражался всевозможными яростными опровержениями; мальчиком мне
неисчислимое количество раз приходилось возвращаться домой с разбитым носом
и синяком под глазом. Но я знал, что здесь подобное поведение никакой
пользы не принесет, мне требовалась помощь, а получить ее можно было лишь
через учтивость и почтительность. И потому я проглотил свой гнев и сохранил
невозмутимость.
- Это борьба, вступить в которую меня призывает долг. Я убежден, что
мой батюшка ни в чем не повинен, но мне даже неизвестно, какие преступления
ему приписывают. Мое право узнать, в чем заключаются эти поклепы, и мой
долг - опровергнуть их.
- Ваши родные, несомненно...
- Они знают мало, а рассказывают еще меньше. Простите, что перебил
вас, сударь, но мне необходимо узнать из первых рук, что произошло. Так как
вы были облечены особым доверием его величества и славитесь
справедливостью, я решил обратиться к вам первому.
Как я убедился на опыте, чуточка уместной лести часто смазывает колеса
беседы, ведь даже, когда цель таких комплиментов понятна, они
свидетельствуют, что говорящий признает себя должником того, кому их
сделал. Необходимо только, чтобы комплимент был не слишком уж аляповатым и
не слишком сильно резал слух.
- Вы полагаете, что мой батюшка был виновен?
Мордаунт взвесил этот вопрос все еще с выражением легкого удивления на
лице перед тем, что он вообще снизошел до подобного разговора.
- Полагаю ли я, что ваш отец был виновен? - повторил он в
размышлении. - Боюсь, что да, юноша. Я всячески старался верить в его
невиновность. Таких сомнений заслуживал доблестный товарищ, пусть даже мы
редко соглашались друг с другом. Видите ли, сам я никогда не замечал за ним
ничего, что могло бы указывать на тайного предателя. Вам известно, как мы
тогда действовали? Он вам рассказывал?
Я ответил, что более или менее блуждаю во мраке. Достигнув возраста,
когда я начал разбираться в подобных делах, я редко виделся с отцом, а к
тому же он тогда был уже столь сдержан в беседах с родными, сколь, я
убежден, и с остальными людьми. Ведь всегда оставались опасения, что к нам
явятся солдаты, и он хотел, чтобы мы знали как можно меньше ради не только
его безопасности, но и нашей.
Мордаунт кивнул и снова задумался.
- Вам следует понять, - сказал он негромко, - что я... с большой
неохотой пришел к выводу, что ваш отец действительно был предателем. - Я
хотел было возразить, но он поднял ладонь, успокаивая меня. - Прошу,
дослушайте меня до конца. Из этого вовсе не следует, что меня не обрадует,
если окажется, что я ошибался. Он всегда казался мне прекрасным человеком,
и мне было горько думать, что меня обманула личина. Говорят, что лицо -