"Йен Пирс. Загадка Рафаэля" - читать интересную книгу автора

своем родном языке. Это было трудно, поскольку почти никто из них не владел
итальянским, они мучительно искали нужные слова в разговорниках, тыкали в
уличные вывески, но Флавия была неумолима и считала, что оказывает им
услугу, предоставляя возможность попрактиковаться. Она потратила несколько
лет на изучение английского и не видела причины, почему бы другим людям ни
приложить такие же усилия, чтобы выучить ее родной язык.
- Вам пришлось спуститься на землю: картину перехватил Бирнес, а ваши
догадки так и не получили своего подтверждения.
- Я потратил уйму денег, чтобы приехать сюда и лично во всем убедиться,
несколько месяцев копил деньги на билет. Представьте, что со мной было,
когда я увидел, что картины нет на месте. Я стоял перед алтарем, не зная,
что думать. И вдруг на меня налетел этот ваш тупоголовый полицейский и
потащил в участок. Но теперь у меня не осталось сомнений: такой человек, как
Бирнес, не стал бы покупать картину, если бы она не была действительно
ценной.
- Знаете, что меня удивляет? Почему вы сразу не написали приходскому
священнику о своих подозрениях? Он отправил бы ее на экспертизу и не стал бы
продавать, не дождавшись результатов.
- Конечно, я поступил как последний идиот. - Аргайл помрачнел и отложил
вилку. - Видите ли, искусствовед - неблагодарная профессия, даже жестокая. Я
боялся, что если скажу кому-нибудь о своем открытии, то в церковь сразу
приедет какая-нибудь шишка из Национального музея и припишет находку себе.
Судите сами: разве кто-нибудь устоит перед таким искушением?
Флавия начала проникаться сочувствием к Аргайлу. В конце концов, в чем
его вина? В том, что он хотел немного славы и небольшого продвижения в
профессии, в которой так трудно отвоевать свою нишу? Как жаль, что его мечты
не сбылись - Бирнес в своей ненасытной жажде денег заграбастал картину,
чтобы заработать еще больше, хотя куда уж больше?!
- По крайней мере вы можете написать статью о своем открытии. Кстати,
зачем вы рассказали о нем Бирнесу? Вы и так проявили себя неважным
стратегом, но этот ваш поступок...
- Да ничего я ему не рассказывал! - возмутился Аргайл. - Я, конечно,
несколько рассеян, но не сошел с ума. О Мантини-Рафаэле не знала ни одна
душа, кроме моего научного руководителя, но ему я не мог не сказать. К тому
же он очень порядочный человек, ненавидит спекулянтов и последние годы живет
затворником в Тоскане. Нет, Трамертон не мог выдать мой секрет. - Аргайл
покачал головой. - Наверное, нужно написать ему о случившемся. История о
том, как я пострадал за науку, оказавшись за решеткой, произведет
впечатление даже на него. А статья... я, конечно, напишу ее. Но, понимаете,
мне необходимо успеть застолбить заявку, а для этого нужно немедленно
предпринять какие-то действия. Публикации в приличном журнале можно прождать
несколько месяцев. К тому времени всем уже осточертеет слушать про этого
Рафаэля. Как только Бирнес удостоверится, что картина настоящая, он сразу же
сделает сенсационное заявление для прессы. Прикормленные им искусствоведы
начнут публиковать статейки о великолепных шедеврах старых мастеров, и когда
интерес просвещенной публики достигнет своего апогея, Бирнес выставит
Рафаэля на аукционе "Кристи".
Официант убрал тарелки и принес следующее блюдо. Аргайл посмотрел на
него с подозрением.
- На торги съедутся денежные мешки со всего мира, там будут