"Тимофей Печерин. Вторжение варваров ("Хроники Вандербурга") " - читать интересную книгу автора

Вылезшая из-за трупа девчонка оказалась совсем дитем - лет тринадцати
от силы. Да и росту небольшого. Ее одежда превратилась в лохмотья и висела
лоскутами, но девчонке было не до стеснений. С жалобным взглядом голодного
щенка она молча смотрела на своего спасителя. Под этим взглядом Жлыга
почувствовал странную неловкость - прям, как когда-то в школе, на
медосмотре.
- Слушай, - сказал он тихо, - иди-ка домой...
И тут девчонку, что называется, ПРОРВАЛО. Она зарыдала, затряслась в
истерике; лишь отдельные слова просачивались сквозь ее нечленораздельные
вопли. Благодаря этим словам Жлыга понял, что дома все мертвы, что девчонке
страшно, и что она просто НЕ ЗНАЕТ, что дальше делать.
В ответ Жлыга только вздохнул - тяжело и в голос. Ну, не привык он быть
сострадательным! Не котируется это на районе. Вот крутизну свою лишний раз
подчеркнуть - другое дело. А чувствовать чужую боль, переживать ее как
свою... Вряд ли в радиусе десяти километров обитал хотя бы один человек с
такой способностью. Лично Жлыга считал ее уделом сытых и благополучных людей
не обремененных собственными проблемами. Ну и еще интеллигентов, этих
"тепличных растений" рода людского.
- Кто эти люди? - неожиданно внятно и почти спокойно осведомилась
девчонка. Жлыга пожал плечами.
- Уроды какие-то. Кто бы знал...
Раскат грома, такой неожиданный при ясной погоде, заглушил его голос,
заложил уши и заставил содрогнуться весь дом. Зазвенели ломающиеся стекла, а
со стен посыпалась побелка. По одной из стен пошла огромная трещина.
- Что это?! - испуганно взвизгнула девчонка.
- Война, мать твою! - неожиданно для себя Жлыга вспомнил это, наиболее
подходящее, слово, знакомое по фильмам и школьным урокам истории. И сам
ужаснулся внезапной догадке.
Действительно, как он мог подумать, что происходящее во дворе - просто
налет очередных бандюг, вздумавших быстро и легко обогатиться? Да будь это
так, на зарвавшуюся шайку в тот же день открылся бы сезон охоты. Со стороны
не только полиции, но и серьезных людей, предпочитающих делать свой бизнес,
а не просыпаться под грохот взрывов. И хотя лишенных инстинкта
самосохранения уродов хватало всегда, вряд ли кто-то из них смог бы устроить
такой "большой бум".
Мозг Жлыги, отнюдь не лишенный сообразительности, живо дорисовал
картину происходящего. Тот тип, которого он обезоружил, но оставил в живых,
наверняка очухался и побежал за помощью. А его дружки сообразили, что
атаковать в лоб опасно: в узком проходе даже один человек с автоматом мог
натворить дел. Куда эффективнее раздолбать бесполезный, уже дом с ни в меру
дерзким Жлыгой. Чем раздолбать? Артиллерией, разумеется! Если, конечно, это
именно ВОЙНА, а не НАЛЕТ...
Новый "большой бум" прозвучал как сигнал тревоги. Отбросив пустые
размышления и закрывая лицо от летящей отовсюду известковой пыли, Жлыга
двинулся вверх по лестнице. Оставаться на месте, в обстреливаемом доме было
ненамного разумнее, чем рыть самому себе могилу. Тем более, не имело смысла
спускаться во двор, прямо в "распростертые объятья" заросших ублюдков. Но из
сложившегося положения, не смотря на его кажущуюся безвыходность, один выход
все же имелся. Он вел на крышу, а оттуда, через пожарную лестницу - на землю
с внешней стороны двора.