"Мередит Энн Пирс. Рампион ("Колдовской мир") " - читать интересную книгу автора

можешь.
Я и в самом деле могла, но не хотела. Я не хотела помогать ей меня
бросить. И в то же самое время знала, что Сиф сделает то, что задумала. Она
всегда все делала по-своему. И она сделает это в любом случае - с моей
помощью или без нее. Тут я подумала, что она могла бы и вовсе ничего мне не
говорить. В действительности она во мне вовсе не нуждалась. Она скорее
поехала бы голодной до своего Верхнего Холлека. Она просто пришла со мной
попрощаться.
В какой-то безумный момент я хотела отправиться вместе с ней, хотела
умолять ее, чтобы она взяла меня с собой, только бы не оставаться здесь без
нее. Но тут я вспомнила ее рассказ о материнской лодке, наскочившей на риф,
оттого что она была тяжелее, чем требовалось. Я стану для нее лишним весом,
обузой. Я была просто девочкой. Женщины в лодках, как утверждают, к
несчастью. Всем это известно. Я была просто девочкой, а Сиф... была Сиф.
По этой причине я не стала ее просить, лишь молча стояла перед ней, а
она держала руку на моем плече. Другая же причина заключалась в том, что я
знала, совершенно была уверена, что - будь там полнолуние, высокий прилив,
или, нет, весенний прилив, что бы ни было - ей не удастся исполнить
задуманное. Сиф умрет на скалах.

Я принесла ей все, о чем она просила, и даже больше, хотя мне пришлось
дожидаться удобного момента после ужина. Во время еды я обслуживала стол
отца. Я смотрела, как он ест, смеялась вместе с его охранниками и принимала
участие в азартных играх, пока мать не ущипнула меня и не спросила, отчего я
веду себя так развязно. Оба они казались мне чужими. Я их не знала.
После того как меня отпустили, я еще долго крутилась в кухне, пока
кухарка с помощницами не удалилась ужинать в соседнюю комнату. Я схватила
все, что можно, и завернула в салфетку. Там была и жареная птица, и печенье,
и две бутылочки вина.
Я принесла все этой ей в башню, вместе с мешочком для рукоделия. Я
починила ей рубашку при свете свечи и помогла отнести вещи к морским
воротам. Никто нас не видел. Охранники у моего отца были важными и
нерадивыми. На нашем острове и не надо было никакой охраны. Острые рифы с
одной стороны и цепь с другой - вот и все, что требовалось.
Я отдала ей дорогой зеленый плащ - он был связан из шерсти, не
пропускавшей влагу, - и золотую брошь, которую мать подарила мне годом
раньше (тогда она впервые надела на меня "взрослое" платье). Через месяц я
сказала матери, что потеряла брошь. Она ударила меня по лицу так, что из
носа пошла кровь.
Луна на небе почти достигла полнолуния. Возле морских ворот Сиф
нагнулась и поцеловала меня в щеку, чего она раньше никогда не делала. Потом
протянула мне наконечник от гарпуна - тот, что постоянно носила на шее.
Последний раз я как следует всмотрелась в ее лицо. Она улыбалась.
- А ты не боишься? - спросила я. Она покачала головой.
- Я знаю дорогу до Джорби. Я часто расспрашивала о ней моряков в
трактире.
Я стиснула ее в объятиях. Гарпунный наконечник, который я держала в
руке, оцарапал мне ладонь. Мне не хотелось отпускать ее, но пришлось, когда
я услышала, как она нетерпеливо вздыхает. Она и в самом деле не боялась. Я
отпустила ее и сделала шаг назад.