"Яцек Пекара. Танец Черных мантий" - читать интересную книгу автора

Маддердин решил позаботиться о своей и так не слишком надежной инвестиции.
Одним движением я вывернул стражнику руку, так что он согнулся до самой
земли. Он заорал и что-то хрустнуло у него в плече. Я выхватил нож и уколол
его в шею.
- Я начну читать "Отче наш". Если после третьего "аминь" здесь не будет
узника, то ты умрешь... - предупредил я.
Я отпустил его, и он отшатнулся к стене.
- Но сапоги, штаны, господин... Провоняют...
- Отче наш, сущий на небесах..! - начал я.
- Уже, уже! - он подскочил к дверям и на кольце с ключами начал искать
нужный.
Наконец, железо заскрежетало в замке.
- Осторожно, не сломай, - посоветовал я.
Он проскулил что-то невнятное, повозился еще немного, а потом вырвал
ключ.
- Не тот! - простонал он, глядя на меня с ужасом. Его грубо отесанное,
тупое лицо было преисполнено отчаяния.
- Первый "аминь" минул, - хмыкнул я. - Серебряная крона, если тебе
удастся, - добавил я, поскольку старое, доброе правило гласит: "Позволь
людям выбирать между палкой и морковкой". Правда, некоторые считали, что
достаточно предложить палку либо много палок, но в данном случае я счел, что
стражник достаточно напуган.
Очередной ключ заскрежетал в замке и на этот раз с натугой, но все-таки
повернулся. Раз, и второй. Двери, дернутые сильной рукой, пронзительно
завизжали. Мужчина соскочил в камеру, разбрызгивая вонючую жижу (я
предусмотрительно отступил на шаг), поскользнулся, опрокинулся и окунулся с
головой. Вскочил, наверное, еще быстрее, чем упал, после чего грязно
выругался длинной и замысловатой тирадой, фыркая и отплевываясь
одновременно. Он нащупал лежащее на полу тело и вытянул его. Крепко обхватил
и перебросил себе через плечо. Донес до дверей и уронил к моим ногам. В
последний момент я подставил ступню, чтобы череп молодого Клингбайла не
ударился о камни, а задержался на моем сапоге.
- Получилось, господин. - Стражник с чувством сплюнул чем-то густым и
коричневым, а затем обильно высморкался на камни.
Сначала я хотел ему приказать, чтобы он привел узника в чувство, но
решил, что сам сделаю это намного лучше. Я присел на корточки над телом и
приложил пальцы к шее Захария. Артерия пульсировала. Пусть слабо, но,
все-таки, пульсировала. Я поразводил его руки, нажал на грудную клетку, а
когда его стошнило, и я услышал судорожное дыхание, понял, что все в
порядке. Конечно, в порядке, если дело лишь в захлебании. Но с остальным все
было хуже. Особенно меня беспокоила грязная, огромная рана на лице. Узник
искупался в нечистотах и ужасно вонял, поэтому пока я не мог определить,
начало ли гнить тело. Если да - дни Захария были сочтены. А из этого
следует, что у меня никогда не будет случая пересчитать обещанные полторы
тысячи крон. Кроме того, сына купца в камере заморили голодом почти
насмерть. Несмотря на то, что он был намного выше меня (и поверьте мне, ваш
покорный слуга не относится к карликам), я был почти уверен, что поднял бы
его одной рукой.
- Берись, - велел я стражнику, указывая на лежащее на камнях тело.
И тут появился Гриффо. На его обычно бледном лице был кирпичный