"Маргарет Пембертон. Не уходи " - читать интересную книгу автора

в Сент-Мари-де-Пон. Большие темные глаза Лизетт холодно взглянули на майора,
и его охватило желание.
"Черт побери, да что же в ней так возбуждает меня?" - подумал Дитер.
Ему исполнилось тридцать два года, и его никогда не влекло к девственницам.
До войны он вращался в высшем обществе, имел очаровательных, опытных
любовниц и не находил в девственности ничего соблазнительного. Однако юная
дочь графа сразу привлекла внимание майора.
Пренебрежение, с каким она взирала на него в спальне отца, взволновало
Дитера. Он никогда не видел таких темных, сверкающих глаз, таких длинных и
густых ресниц. Яркость и живость этой девушки волновали майора, и он уже не
раз ловил себя на том, что все чаще и чаще смотрит на нее. Как истинную
француженку, ее отличали беззаботность и элегантность. Несмотря на
поношенные брюки и старый свитер, в ней чувствовался шик, стиль, не имеющий
никакого отношения к одежде. Все дело было в том, как она носила эту одежду.
Лизетт остановилась, поставив одну ногу на нижнюю ступеньку лестницы.
Изгиб бедра и нога показались майору необычайно соблазнительными. Блестящие
темные волосы девушка заколола сзади двумя массивными черепаховыми гребнями.
Фиолетово-голубые глаза смотрели на него враждебно.
Бросив на девушку беглый взгляд, Дитер прошел через холл и вернулся в
главную столовую. Во Франции множество привлекательных девушек. Не лишать же
невинности дочку хозяев, и так принявших его весьма неохотно. Склонившись
над картой, Дитер делал пометки карандашом. Надо затопить участки земли к
востоку от устья реки Вир, разместить побольше пушек на скалах, а их стволы
направлять не на море, а прямо вниз, на пляжи, чтобы они били практически в
упор по высадившимся десантникам. Карандаш в руке Дитера дрогнул, когда он
внезапно вспомнил пухлые, мягкие губы Лизетт, похожие на лепестки роз. Дитер
подумал, как приятно было бы поцеловать их, но тут же раздраженно выругался.
Чертова девица! Ему следует размышлять о более важных вещах. Дитер снова
сосредоточился на карте побережья, отмечая места, требующие дополнительных
средств обороны. В конце концов он пришел к выводу, что, если союзники
попытаются высадиться здесь, их удастся отбросить в море.
Лизетт взбежала по ступенькам и направилась в свою комнату. Ей было
тяжело дышать, а сердце билось учащенно. Казалось, этот человек заполнил
собой весь замок. Дом принадлежал уже не им, а ему. Он с хозяйским видом
бродит по комнатам, дает распоряжение установить замок на двойные двери
столовой, требует еще одну комнату с видом на Ла-Манш. Говорит любезно, но в
голосе слышится угроза.
Девушка закрыла за собой дверь спальни, подошла к окну и посмотрела
через мыс на море. Поль дб сих пор работал в ВьервиЛе на строительстве
оборонительных сооружений. Наверняка это делалось по приказу майора Мейера.
Теперь в замок часто приезжали офицеры связи, мощеный дворик позади дома
редко пустовал - обычно там стояли штабные машины и мотоциклы, - а в старых
строениях для слуг разместились два десятка солдат.
Лизетт прислонилась лбом к оконному переплету. Внезапный визит Роммеля
подтвердил ее подозрения относительно того, что майору Мейеру поручили
инспектировать береговые оборонительные сооружения... Значит, высшее
немецкое командование все больше склоняется к мысли, что высадка союзников
произойдет здесь, в Нормандии. Расстроенная, Лизетт забарабанила пальцами по
стеклу. Лондон наверняка заинтересовала бы эта новость, но без Поля у нее
нет возможности передать информацию. Чтобы обеспечить безопасность Лизетт и