"Маргарет Пембертон. Не уходи " - читать интересную книгу автора

не арестовали.
- Да. Проведены дополнительные аресты. Если вторжение произойдет здесь,
то местные маки должны быть первыми проинформированы об этом. Хочу сам
послушать, что они говорят.
У Лизетт перехватило дыхание. Она не слишком хорошо владела немецким,
но следующий вопрос поняла прекрасно.
- А что рассказал летчик, которого мы поймали в деревне?
- Как и можно было ожидать, он ничего не знает о местном Сопротивлении.
Два дня назад его расстреляли. - Голос Дитера звучал равнодушно и казался
Лизетт совершенно незнакомым и враждебным.
Лейтенант снова заговорил, но девушка больше ничего не услышала. Шаги
офицеров затихли, а она уставилась в потолок, окаменев от боли.
Расстреляли. Как Поля и Андре. Интересно, английского летчика тоже
застрелили в спину? Лизетт охватила дрожь. Ведь мысленно она уже отдалась
Дитеру и даже сейчас, на каком-то примитивном, неконтролируемом уровне,
принадлежала ему. К горлу ее подступил комок. Лизетт спустила ноги с
кровати, борясь с тошнотой и ненавидя себя.
Значит, сейчас он едет в Кан. Его не будет часа два, а то и больше.
Если уж она решила пробраться в главную столовую, делать это надо
немедленно.
Но как? Лизетт после ухода Элизы ежедневно задавалась этим вопросом.
Помочь ей мог только неизвестный Жан-Жак, но Лизетт не удалось установить с
ним контакт. Значит, надо раздобыть ключ, а он есть у одного Дитера.
Дубликата не было даже у часовых. Мучаясь от головной боли, Лизетт прижала
пальцы к вискам. Став его любовницей, она получит возможность завладеть
ключом. Ведь придется же ему снимать китель и галифе. Перед глазами Лизетт
поплыли красные круги, она вскочила на ноги и отогнала эту мысль. Нет, она
не станет его любовницей. Никогда, никогда, никогда!
Внизу раздался шум двигателя. Девушка ждала, когда он стихнет вдали.
Дитер уехал. Лизетт надеялась испытать радость и облегчение, но чувствовала
только холод, боль и ужасающую опустошенность.
Она поняла, что уже не заснет. Стоило только закрыть глаза, и перед ее
мысленным взором появлялись тела Поля и Андре, лицо английского летчика,
бросившего на нее мимолетный взгляд перед тем, как его отправили в Кан, на
смерть. А еще пылающие, властные глаза Дитера, убеждающего ее забыть об
арестованных... и обо всем, что случилось.
Лизетт решительно вышла из комнаты. Она приготовит чай, потом погуляет
вокруг замка и убедится, все ли решетки на окнах столовой заперты. Ведь
однажды они оказались незапертыми, и не так уж невероятно, что такое может
повториться еще раз. Но тут она вспомнила выражение лица лейтенанта Гальдера
в тот момент, когда он узнал, каким образом Полю и Андре удалось убежать.
Его ошеломило, что самая важная и секретная комната замка охранялась с такой
беспечностью. Конечно, ничего подобного больше не допустят и ее вылазка
бесполезна. Наверняка решетки заперты, а солдаты могут заметить, что она
чем-то интересуется. Однако Лизетт сознавала, что пора действовать.
Подойдя к лестнице, она увидела, что в холле никого нет, кроме
молоденького часового. Девушка с ненавистью посмотрела на него сверху. Он
оскверняет ее дом своим присутствием. Украдкой наблюдая за часовым, Лизетт
заметила, как он сменил позу и посмотрел на часы. У нее учащенно забилось
сердце. Часовому скучно, его начальник уехал в Кан. А вдруг...