"Маргарет Пембертон. Площадь Магнолий " - читать интересную книгу автора

- Приятель моего отца, помогавший ему печатать листовки, однажды
сказал, что мне не стоит ждать возвращения мамы и бабушки, - дрожащим
голосам произнесла она. - Он сказал, что они никогда не вернутся и мне
следует покинуть страну, пока меня не арестовали. Он помог мне бежать в
Швейцарию. - На глазах у нее блеснули слезы. - А сам был схвачен
гестаповцами. Я осталась тогда одна и чувствовала себя виноватой перед
всеми, кто не сумел спастись. И вот теперь это ощущение вины вернулось. Так
стыдно, что я преспокойно живу в Лондоне, на площади Магнолий, в то время,
когда...
Кристина судорожно вздохнула, и слезы потекли по ее бледным щекам. Она
была рада, что наконец призналась кому-то в своих чувствах, излила то, что
накопилось в душе. Все годы, пока она обитала в относительно безопасном
Лондоне, ей не давали покоя воспоминания о гибели отца и брата, тревога за
судьбу мамы и бабушки. Боясь сойти с ума, она запретила себе думать о том,
что они могли уцелеть, и внушила себе, что их нет в живых. Но это усугубило
грызущее ее чувство вины, не облегчило, а, напротив, обострило душевную
боль.
Кейт подалась вперед и накрыла ладонями руки Кристины.
- Не терзай себя! Ты ни в чем не виновата перед своими родными.
Подумай, хотели бы, чтоб ты подвергалась риску, твой отец и брат? Что же
касается твоей бабушки и мамы... - У Кейт подкатил к горлу ком. Ей не
хотелось попусту обнадеживать Кристину - спасение из лагеря смерти
представлялось почти невероятным. Вряд ли две немолодые еврейки могли выжить
в тех условиях. Хотя, с другой стороны, мало кто верил и в спасение Леона,
когда он пропал без вести. Но Кейт хватило мужества надеяться. Она не
сомневалась, что он жив. У Кристины же, очевидно, такая вера отсутствовала,
иначе она бы давно заявила об этом во всеуслышание.
- Наверняка они попытаются связаться с Лией, если живы. Война ведь
кончилась! - осторожно сказала Кейт. - В противном случае тебе придется
примириться с их гибелью.
Кто-то постучал в дверь, и в прихожей зазвучал бодрый голос Хетти
Коллинз:
- Есть кто-нибудь дома?
С сожалением переглянувшись, подруги тяжело вздохнули, понимая, что
поговорить по душам уже не удастся.
- Проходи на кухню, Хетти, - откликнулась Кейт. - Мы здесь вдвоем с
Кристиной.
Бегом промчавшись по длинному коридору через весь дом, Хетти ворвалась
в кухню и затараторила:
- Я только что закончила возиться с цветами в церкви. Альберт дал мне
саженцы чудесной живокости. Вы угостите меня чаем? Умираю от жажды! Давайте
я сама о себе позабочусь. - Не дожидаясь разрешения, она схватила чайник и
стала наполнять его, приговаривая: - Когда была жива Констанция, покойная
жена нашего викария, она всегда угощала меня чаем после работы. Разумеется,
оставшись вдовцом, он вряд ли станет потчевать меня чаем, хотя я бы не
возражала...
Хетти с грохотом поставила полный чайник на газовую конфорку,
обернулась, тряхнув полями черной соломенной шляпки, украшенной
искусственными вишенками, и с пылом воскликнула:
- Когда викарий снова женится, что вполне естественно - ведь он мужчина