"Маргарет Пембертон. Площадь Магнолий " - читать интересную книгу автора

благоразумно закрыв уста поцелуем. Их молодые тела слились.
Позже, когда они начали приходить в себя, мокрые от пота и
обессиленные, Кристина промолвила:
- Джек, нам нужно серьезно поговорить. Этот вопрос давно не дает мне
покоя.
Джек как раз докуривал сигарету. Затянувшись в последний раз, он
затушил окурок в блюдце, служившем пепельницей, и приготовился внимательно
выслушать жену. Наконец-то Кристина расскажет ему, что же не дает ей покоя.
Наверняка это серьезная проблема, ведь Кристина умная и образованная
девушка. Хотелось лишь надеяться, что не Карл Фойт причина ее волнений. Будь
он евреем, родственники с радостью выдали бы ее за этого немолодого
интеллигентного мужчину. Во всяком случае, такой брачный союз был бы для них
предпочтительнее, чем замужество с сорвиголовой из юго-восточного Лондона.
Кристина между тем села на кровати и поудобнее устроилась,
облокотившись на подушки. Она намеревалась рассказать Джеку не только об их
с Карлом Фойтом розысках ее пропавших родственников, но и о своем ощущении
вины за то, что она уцелела и уютно обосновалась на площади Магнолий, в то
время как миллионы евреев погибли в печах концентрационных лагерей. И
разумеется, она собиралась сообщить ему, что чувствует себя изменницей,
нарушившей культурные и религиозные традиции своего народа. Кристина слегка
прикрылась одеялом, затем, подумав, натянула его до подбородка и обхватила
колени руками.
Джек лежат, подперев кулаком щеку, и смотрел на жену. Бледное,
сосредоточенное лицо Кристины, обрамленное темными волосами, совершенно не
походило на похотливую симпатичную мордашку Мейвис, так и просиявшую, когда
они уединились на пустоши. Схожесть между Кристиной и Мейвис заключалась,
пожалуй, лишь в одинаковой позе, которую они выбрали, намереваясь поговорить
с ним о чем-то для себя важном.
- Так о чем же ты хотела со мной пооткровенничать, Тина? - спросил
Джек. - Наверное, о том, как тяжело тебе живется у Дженнингсов?
Это предположение показалось ей настолько нелепым и ничтожным, что
Кристина, изумленно раскрыв глаза, воскликнула:
- Конечно же, нет! Я их очень люблю! Дело совсем в другом... Даже не
знаю, как лучше начать...
С чердака послышался топот и приглушенные детские голоса. Роза встала и
явно собиралась спуститься позавтракать. С кухни тоже доносились звуки,
свидетельствующие о пробуждении других обитателей дома: стук сковороды о
плиту, шум воды, заполняющей чайник, звон посуды и столовых приборов.
Вероятно, это хлопотала Керри, поскольку в спальне Лии было тихо. По
субботам старая еврейка позволяла себе понежиться в постели лишние
полчасика. В отличие от нее Дэнни по выходным не вставал до тех пор, пока у
Керри не лопалось терпение.
- Тогда что же тебя гложет? - спросил Джек, сожалея, что затушил
сигарету. Что бы ни волновало Кристину, это, несомненно, требовало внимания
и сосредоточенности.
Глядя ему в глаза, Кристина промолвила:
- С тех пор как закончилась война, я постоянно думаю о маме и
бабушке...
Джек напрягся. Черт побери, ну и дела! Какое все это имеет отношение к
их семейной жизни? Он решительно сел и спустил ноги с кровати.