"Даниэль Пеннак. Христиане и мавры ("Малоссен" #5)" - читать интересную книгу автора

взрываются мусорные бачки. Он даже отправился к раввину Разону с улицы
Вьей-дю-Тампль. Раввин, будучи поборником мира, провел целую ночь у постели
больного. Заключение его было категоричным. Конечно, оно было высказано в
присущем ему мечтательно-ироническом тоне, но все же категорично:
- Он - еврей, да, у него обостренное чувство семьи. Но, будьте уверены,
мысли о дочери занимают его больше, чем все христиане и мавры.
- Его дочь?
- Господи боже мой! Она путается с гоями. Правда, с евреями тоже.
Девица-огонь.
- Шлюха, что ли?
- Нет, мой мальчик, она каждый раз выходит замуж.
- Так, а что еще?
- Это могущественный человек.
- Этого мало.
- Большая память. Но замутненная.
- И?
- Отважный.
- Это все?
- Слишком правильный.
Помолчав, он добавил:
- По-своему, конечно. Это человек Закона. Но у него - солитер. Я буду
приходить время от времени, справляться о нем.
- Вы всегда желанный гость в этом доме.
Как-то утром дремлющий зычным голосом выкрикнул новое слово:

- CAPPUCCINO!

Жереми, который в это время дежурил у постели больного, не знал этого
слова и решил разбудить Терезу.


- DAMMI UN CAPPUCCINO, STRONZINO, О TI AMMAZZO!

- Капуччино, или он тебя прикончит, - перевела Тереза, не без
некоторого удовлетворения. И заметила: - А теперь он говорит
по-итальянски. - Потом еще добавила: - Английский, испанский, итальянский...
Должно быть, это нью-йоркский еврей. Иди будить Клару, пусть она сделает
капуччино. Это такой кофе со сливками или что-то в этом роде...
Капуччино произвел на солитера эффект гарпуна, вонзившегося в бок
мурены. Резко очнувшись, тварь подскочила в животе у больного. Анаконда
панически искала выхода. Ньюйоркец корчился в постели. От боли и от смеха.
Он так пошутил над своим солитером, угостив его капуччино. Он заорал и
разбудил Лауну.
- Кофе при глистах? Да вы с ума сошли! Жереми, йогурт, скорее! Йогурт и
фосфалюгель!


***

В общем, спокойные каникулы. Каждый на своем посту, а я - у постели