"Константин Пензев. Земли Чингисхана (Тайна Льва Гумилева)" - читать интересную книгу автора

экономической структуре она отсутствует. И для этого тоже существуют
серьезные основания. Во-первых, несмотря на десятки, если не сотни,
всевозможных торгово-экономических соглашений и контрактов, общая тенденция
в экспорте - понижательная с 1992 г., в импорте - с 1993 г. В 1997 г. доля
России в экспорте КНР была равна 1,1 %, в импорте - 2,9 %. Во-вторых,
кардинальное сокращение ВВП России до уровня ниже ВВП Тайваня, не дает
оснований рассматривать Россию в качестве полнокровного экономического
партнера".
Что же могут означать данные обстоятельства для русско-китайских
отношений? По мнению О. А. Арина, "это означает, что декларации о
"стратегическом партнерстве", прокламируемые правительствами двух стран, по
крайней мере, на данный момент, могут иметь политико-военное звучание". В
настоящее время ВВП России растет, но принципиально суть дела к настоящему
(2007 г.) времени не изменилась.
Какие же регионы и страны имеют в глазах китайского руководства
экономические приоритеты? Этот вопрос бесспорно интересен и требует
основательной проработки и исследования, но одно можно сказать со всей
определенностью: Россия на данный момент не является главным экономических
партнером Китая. Китай огромная страна и интересы его многообразны. К слову,
весьма важны для него, с точки зрения рыболовных ресурсов, карликовые
государства Тихого океана, вернее, очень богатые рыбой 200-мильные СЭЗ,
которые они контролируют.
Далеко не всегда участие китайцев в жизни других стран протекает мирно.
Так, к примеру, особый вес имеют этнические китайцы в жизни такой страны,
как Индонезия, где они издавна контролировали ключевые отрасли местной
экономики и играли важную роль в ее общественно-политической жизни. Предки
большинства индонезийских хуацяо прибыли сюда еще в XVIII-XIX вв.
Однако в 90-е годы XX века режимом Сухарто в Индонезии была развязана
антикитайская кампания, которая достигла пика в мае 1998 г. (когда только в
Джакарте, в результате погромов, погибло несколько тысяч китайцев и
оказались разгромлены или сожжены тысячи магазинов, учреждений, жилых домов,
предприятий и т. д.). Последующая за Сухарто администрация Бахарудина Хабиби
взяла курс на "индонезиацию" всей цепочки снабжения населения
продовольствием и поддержку кооперативов "коренного" мелкого и среднего
бизнеса, что заставило многих китайцев свернуть деловые операции в
Индонезии.
Таким образом, в 1997-1999 гг. из Индонезии в страны АТР, Канаду, США,
Австралию и др. выехало от 200 до 500 тыс. наиболее состоятельных китайцев и
членов их семей. Одновременно в зарубежные банки была переведена
значительная часть принадлежащих им капиталов. По информации сайта
polpred.com, банк Индонезии зафиксировал в этот период утечку из страны 34
млрд. долл. Большинство экспертов оценивает общую сумму вывезенных из
Индонезии фондов в 80 млрд. долл. Обанкротилось большинство из 250 крупных
индонезийских компаний-"конгломератов". Кризис также нанес ощутимый урон
мелким и средним компаниям в сфере торговли, услуг, легкой, пищевой и другой
промышленности - "второму эшелону" китайского бизнеса. Впрочем, многие
китайские предприниматели из этой категории сумели приспособиться к
изменившейся ситуации в Индонезии и намерены продолжать здесь свою работу.
Безусловно, эмигранты-хуацяо, живущие за пределами Китая, значительно
отличаются по своему поведению от китайцев, живущих у себя на родине,