"Павел Пепперштейн. Диета старика " - читать интересную книгу автора

Птица, лети, лети, лети, лети, лети, лети, лети, лети, лети, лети,
лети, лети, лети, лети, о птица!!!
Ольберт читает медленно, отчетливо, как машина, делая аккуратные
продолжительные паузы между предложениями. Иногда его словно бы сводит
судорогой, но это ни на йоту не нарушает ясный ритм чтения. Он читает
громко, все громче и громче.
Последнюю часть ("Птица, лети!") Ольберт выкрикивает из последних сил.
Он просто орет. Лицо его багровеет, по телу пробегают конвульсивные
вздрагивания, однако в глазах нет даже тени экстаза, ничего, что хоть
сколько-нибудь напоминало бы транс. Видно, что ему нехорошо. Ротик его
искажается гримасой отвращения. Он давится. Наконец, не остается никаких
сомнений, что его сейчас вырвет. Одна из тройняшек быстро подносит ему
огромную гранитную пепельницу в форме морской раковины. В ту же секунду
Ольберт начинает блевать. Несмотря на неаппетитность этого зрелища, гости
смотрят на него как завороженные. Он блюет так заразительно, что некоторые
зрители вынуждены подавлять рвотные позывы - эти кисловатые тягостные волны,
поднимающиеся из телесных глубин. Но никто не отворачивается.
Наконец, пестрый поток иссякает. Девушка выносит чашу. Она идет так
быстро, что изумленному старику приходится резво отскочить, чтобы она не
прошла прямо сквозь него "с этой мерзостью". Краем глаза он успевает увидеть
мраморную блевотину в раме из гранитных прожилок, и почему-то в этой
мозаичной луже плавает железный грузовичок, принадлежащий Китти. Из пестрого
болота торчит, как после крушения, яркий красный кузов и синее ребристое
колесико. Непонятно, как он туда попал.
Ольберт растерянно оглядывается, вытирает рот платком. Он вроде бы
смущен - если не притворяется, конечно.
- Извините, - произносит он, запинаясь. - Какой-то незапланированный
катарсис. Должно быть, я слишком нервничал. Или это молоко... А может
быть... Говорят, такое очищение связано с истиной. Может быть, так бывает,
когда наконец удается, после долгих мучений, сказать правду. В любом случае,
прежде чем я прочту вторую часть "Черной белочки", придется сделать
небольшой антракт. Мне необходимо переодеться. Прошу прощения.
Действительно, и полярные олени, и северное сияние - все они непотребно
забрызганы.

12

Во время антракта гости непринужденно рассыпаются по дому, как
гранатовые бусы с порвавшейся нитки. Старик осторожно входит в анфиладу
маленьких курительных комнат, оснащенных диванами и гранитными пепельницами.
В первой курительной темновато, здесь курит какая-то пара.
- Кто эти хорошенькие тройняшки? Раньше я их не видела, - тихо
спрашивает тяжелый женский голос.
- Пассии Ольберта, - отвечает мужской голос (естественно, тоже
приглушенно). - Сестры Райевские: Соня, Анастасия и Кэролайн. Происходят из
семьи русского военного. Семья была в трудных обстоятельствах, и одну из
девочек, еще в младенчестве, отдали на воспитание другим людям. Она росла в
Англии, отсюда и английское звучание ее имени - Кэролайн. Соня и Анастасия
не знали о существовании третьей сестры: мнили себя двойней. Чрезмерная
мягкость одной из них послужила причиной ее раннего душевного заболевания: