"Павел Пепперштейн. Диета старика " - читать интересную книгу автора

видно отчетливо. Необычная ясность. Все словно бы залито стеклом. Более нет
никакой расплывчатости, никакого расплывания. Ясно виден дровосек, только
что подрубивший своим топором ствол дерева, превращенного некогда в тотемный
столб. Руки язычников вырубили на этом стволе череду нанизанных друг на
друга - грубые деревянные лица, снабженные незамысловатыми признаками зверей
и божков. При падении этот столб проломил крышу дачной веранды -витражи
веранды частично разбились и пестрыми осколками лежат в траве. С другой
стороны дача срезана наполовину как будто ножом - так называемый
демонстрационный срез, позволяющий видеть внутренность комнаты: срез
проходит через буфет, он отхватил край стола, даже крошечный краешек подошвы
ботинка девочки, которая лежала на софе. Это не Китти, другая девочка лежит
на софе. Можно видеть подробно цветы и ягоды, изображенные на темной ткани
ее платья. Срез - как будто здесь скользнула алмазная гильотина - отхватил
даже кусочек стеклянной вазочки с вареньем, которая стоит в буфете. И теперь
малиновое варенье медленно стекает по матовому срезу стекла вазочки, по
светлому срезу древесины буфета, стекает, сверкая своими яркими бугорками,
полупрозрачными, сквозь красноту которых проступают бесчисленные белесые
малиновые косточки, которые так часто застревают - и надолго! - между зубов
любителей малины. Дровосек явно приготовился позавтракать. На свежий пень,
оставшийся от срубленного тотемного столба, он постелил белую бумагу, а на
бумагу положил кусок черного хлеба, щедро смазанного творогом. Пока что он
еще не приступил к еде, а только наклонил к краюхе свое лицо и
жадно -видимо, предвкушая трапезу, - принюхивается к запахам хлеба и
творога, к которым присоединился также острый запах только что обнажившейся
древесины. Еще одна девочка - немного постарше, чем та, что лежит на софе, -
смотрит на дровосека из окна следующей дачи, чья бревенчатая стена,
украшенная деревянными резными коронами, виднеется между двух огромных елей.
Видно, что эта девочка долго болела, но теперь пришло время выздоровления -
впервые за долгое время на ее лице появился румянец, а глаза заблестели
блеском приближающегося здоровья. Все это очень ясно стapичку.
- Я, правда, не вижу бобров, которых обещал мне Ольберт, - замечает
старик. - Видно, мой сынок-дружок шел сквозь влагу, мне же, отцу причитаются
ясность и сухие тропы. Что ж, отлично. Здравствуй же ясность. Здравствуйте,
сухие тропы.

1984

(редакция - ноябрь 1995)


II

Холод и вещи


На дощатом полу веранды, среди рассыпавшихся цветов,
нашли только ленточку и маленький ледяной крестик,
который через несколько минут растаял.

"Пол-яблочка "