"Артуро Перес-Реверте. Тайный меридиан" - читать интересную книгу автора

стажеров на рюмку хереса после того, как они все, стоя на мостике, через
затемненные фильтры своих инструментов и полагаясь на хронометр капитана,
вычисляли высоту солнца над горизонтом. Это был капитан старой школы, не
без грубости, но отличный моряк, еще того времени, когда большие танкеры
порожняком ходили в Персидский залив через Суэц и возвращались груженые,
огибая Африку вокруг Мыса Доброй Надежды. Как-то раз он за непочтительность
спустил стюарда с трапа, а когда профсоюз подал жалобу, ответил, что
стюарду еще повезло, потому что века полтора назад его попросту повесили бы
на рее. На моем судне, сказал он однажды Кою, или ты соглашаешься с
капитаном, или не раскрываешь рта.
Сказал он это за рождественским ужином в Средиземном море во время
десятибалльного шторма, из-за которого им пришлось заглушить машины
напротив мыса Бон. Кой, тогда студент мореходки и стажер на борту "Монте
Пекеньо", разошелся с ним во мнениях по поводу какой-то ерунды, и тот
швырнул салфетку и проговорил все это насчет того, что на его судне и так
далее. Потом приказал Кою идти на вахту, на мостик на штирборт, где он и
провел следующие четыре часа в темноте, и там его хлестал ветер, дождь и
брызги волн, разбивавшихся о танкер. Дон Агустин де ла Герра был редким
пережитком прежних времен, деспотичным и жестким, но когда панамский
сухогруз с пьяным русским штурманом на вахте въехал им носом в корму ночью,
а из-за дождя и града в Ла-Манше от радаров толку не было, он сумел
удержать танкер на плаву и довел его до Дувра, не пролив ни капли нефти и
сэкономив компании плату за буксиры. В наше время, говорил он, любой
недоумок может перевернуть мир, нажимая на кнопки, но если электроника
откажет, или американцам стукнет в голову выключить свои проклятые
спутники - вот уж дьявольское изобретение, - или какой-нибудь большевик,
сукин сын, вмажет тебе по заднице посреди океана, то хороший секстант,
компас и хронометр доведут тебя куда хочешь. Так что практикуйся, парень,
практикуйся. Кой слушался капитана и практиковался дни, месяцы, годы; с тем
же секстантом, но уже позже, он определялся и в глухие опасные ночи, и в
центре страшных штормов, прокатывавшихся от одного берега Атлантики до
другого; весь мокрый, держась за трап, когда нос корабля то взмывал вверх,
то проваливался в бездну, он, уставившись одним глазом в подзорную трубу,
отчаянно подкарауливал появление едва заметного красноватого диска среди
подталкиваемых норд-остом туч.
Ему стало немного грустно, когда он почувствовал знакомую тяжесть в
руке, повернув алидаду, которая цеплялась за зубцы лимба, градуированного
от 0 до 120. Потом прикинул в уме, сколько запросить с Серхи Соланса,
который долгие годы восхищался этим секстантом, потому что, как он говорил,
когда они, по обыкновению, заходили выпить в "Шиллинг", таких уже не
делают. Серхи был хороший парень: если они вместе выпивали, он почти всегда
оплачивал долю Коя - с тех пор, как Кой оказался на суше и на мели, - и не
затаил на него зла за то, что Кой затащил в постель Эву, бразильскую
официантку в тот вечер, когда ее грудь (95 см) без бюстгальтера, которого
она никогда не носила, так дьявольски выпирала под тонкой майкой, а Серхи
был слишком пьян, чтобы возмущаться. Кроме того, они вместе учились в
мореходке, стажировались вместе на трейлере "Мигалоте", принадлежавшем
компании "Родригес и Солньер", а теперь он готовился к экзамену на старшего
помощника, чтобы работать на регулярной транс-средиземноморской линии,
которая дважды в неделю делала рейс Барселона - Пальма-де-Майорка. Все