"Алессандро Периссинотто. Моему судье " - читать интересную книгу автора

- Ну, когда подавали десерт, он спросил, какая песня мне больше всего
понравилась. Я отвечаю: "Мадлен". И он спрашивает почему. И тогда я
рассказал про мою Мадлен, про жену, то есть про клиентов, с которыми она
путалась, о торговце краской для волос, и говорю, что если бы я, как в этой
песне, все ждал Мадлен, а она все не приходила, было бы лучше. Хорошо бы она
совсем не появлялась, сказал я, а то на кого я теперь похож - конченый
человек, пью не просыхая. И у меня на глазах выступают слезы. Тогда он
встает, просит у музыканта гитару и поет "Жефа", поет только для меня. Вы,
верно, знаете эту песню? Я кивнул, покривив душой.
- Словно для меня написано. Это я - Жеф. И принялся напевать:
- Non Jef t'es pas tout seul / Mais arrкte de pleurer... / Parce qu'une
fausse blonde... / Parce que une trois quarts putain / T'a claque dans les
mains... / Allez, viens Jef viens viens...
У него оказался неплохой слух.
- Arrкte de rйpйter / Que t'es bon а te foutre а l'eau... / Non Jef
t'es pas tout seul["Ты не один, мой Жеф, и слез не лей / Из-за какой-то
белобрысой шлюхи... / Тебе достались от нее лишь оплеухи. / Идем отсюда,
Жеф, идем, идем скорей..." "И не тверди, что тебе лучше утопиться... / Нет,
Жеф, ты не один..." (фр.) Перевод А. Курт.].
Вот в чем заключалось чудо: песня, пришедшаяся впору, как сшитое на
заказ платье, как шляпа, сделанная по мерке для его рогов.
- Вы понимаете? Моя жена - первая, я хочу сказать, - была как раз
крашеная блондинка, а уж то, что она натуральная шлюха, - прямо не в бровь,
а в глаз. А сколько раз я собирался броситься в реку! Наверное, рано или
поздно, вылакав бутылку дешевого виски, я бы прыгнул с моста. Но видеть Жака
Бреля, который поет мне про меня, и рассказывает мою жизнь, и говорит: ну
что ты, ну давай, не падай духом, встряхнись, - это, доложу я вам... Хотите
верьте, хотите нет, а на следующий день я начал новую жизнь. И как видите,
по сию пору жив, нашел хорошую жену, у меня дочка, она работает в Париже, я
сохранил бар и гостиницу, что оставили мне родители.

Жалко, что Брель умер, а не то я бы тоже попробовал, вдруг бы он спас и
меня. Он споет мне подходящую песню, и я угомонюсь, забуду, что должен убить
снова, явлюсь в полицию, с вами, господин судья, мы коротко знакомы, и кто
знает, может, через тринадцать или четырнадцать лет женюсь на вашей лучшей
подруге, которую тем временем бросит муж.

Вот и опять я отклонился от темы. Из-за Бреля и месье Армана у меня из
головы вылетело мое собственное расследование, а впрочем - почему бы и
нет, - вдруг настоящим открытием окажется чудо 64-го года.
В понедельник, 10 мая, все повторилось в точности как две недели назад:
ожидание в кафе, лифт, улыбающаяся секретарша. Добрый день, подождите
минутку, я узнаю, здесь ли он, пожалуйста, проходите, вторая дверь налево.
За второй дверью налево был просторный кабинет с паркетным полом и
мебелью - ровесницей здания, источавшими аромат воска и изысканности. Однако
рыжий паренек таки сделал карьеру!
- Toi?[ Ты? (фр.).]1 - воскликнул он при виде меня.
Я не разобрал, было ли это простое удивление или замешательство и
страх, оттого что он видит перед собой преступника. Читает ли он итальянские
газеты? Может, видел мою фамилию в сочетании со словом "убийца"?