"Полина Каминская. Операция "Антиирод" (Похитители душ #3)" - читать интересную книгу автора

несчастному носу. Мешанина запахов доводила его до головной боли, мешая
работе и отдыху. Юрий Адольфович стал понимать глухих, которые пользуются
слуховыми аппаратами лишь в особо необходимых случаях. Носовой платок снова
появился в его руках, но теперь уже как средство защиты от агрессивно
пахнущего окружающего мира. На прошлой репетиции пришлось даже
воспользоваться ватными тампонами - вторая скрипка Милешин в
профилактических целях наелся чеснока...
Ну, вот и проговорились. Хотя первая подсказка была уже в троллейбусе.
Человек, который бережет руки, не вынимая их из карманов, может быть
только... правильно, пианистом.
Юрий Адольфович был не просто пианистом. Он был признанным виртуозом,
мастером, из тех, чьи имена на афишах филармонии пишут большими красными
буквами. Ну, может, еще чуть-чуть не дотягивал Бляхман до Рихтера и
Плетнева, но это, как утверждали в один голос знатоки, было лишь делом
времени.
В каждой профессии, как известно, есть своя, четко определенная
максимальная высота (или эталон, или главное испытание, достижение - здесь
трудно правильно сформулировать). Каждый актер, стесняясь (или не
стесняясь) банальности своего желания, все равно хочет сыграть Гамлета,
альпинист - покорить Эверест, физик - получить Нобелевскую премию (или
изобрести вечный двигатель? Надо будет спросить при встрече кого-нибудь из
знакомых физиков), математик - м-м-м... не знаю... ну, скажем, доказать
Большую теорему Ферма... Юрий Адольфович Бляхман стоял на пороге воплощения
своей мечты. Сейчас он ехал в филармонию на репетицию Первого концерта
Чайковского для фортепиано с оркестром. Даже при мысленном произнесении
этого названия у Юрия Адольфовича перехватывало дыхание. Пропали,
растворились, напрочь были позабыты не только отвратительное утреннее
повидло, но и ожидаемые вечером гости, и повод, и жених, и даже дочь...
Когда троллейбус (удивительно задумчивая и тряская "десятка") проезжал
Большую Морскую, какая-то жуткая темная машина очень рискованно (чтобы не
сказать - нагло) вклинилась справа, создав опасную дорожную ситуацию. Юрию
Адольфовичу чуть не стало плохо с сердцем от мысли, что вот именно сейчас с
ним что-то случится и он не доедет, и не будет репетировать, и не сыграет
лучший в своей жизни Первый концерт...
...Как уже было однажды...
В тот раз Юрий Адольфович не успел провести ни одной репетиции с
оркестром. Да и решение об исполнении Чайковского было только что принято.
И Бляхман, как солист, был только-только утвержден. Юлия Марковна, понимая
всю праздничность момента, затеяла пироги к субботе. Лена приехала на два
дня из какого-то молодежного дома отдыха. Женщины плотно оккупировали
кухню, а Юрия Адольфовича отправили в Елисеевский за ветчиной. В семье
Бляхманов всегда, даже в самые тяжелые времена, считалось хорошим тоном
покупать деликатесы к празднику только в Елисеевском.
Чудесным летним днем Юрий Адольфович вышел из парадного и двинулся к
метро, чуть помахивая матерчатой сумкой. Юлия Марковна сама шила очень
милые и практичные сумочки из обрезков тканей. Из всего того страшного дня
Юрию Адольфовичу лучше всего запомнилась почему-то именно эта дурацкая
сумка. И еще широкая красная рожа мужика, который шел ему навстречу, широко
раскинув руки. Юрий Адольфович, которого никогда, естественно, не узнавали
на улице, страшно удивился. К тому же лицо мужчины никакой радости