"Лео Перуц. Маркиз де Боливар " - читать интересную книгу автора

святого Роха около деревни Баскарас происходило совещание между Сарачо,
маркизом де Болибаром и английским капитаном Уильямом Коллагеном, офицером
связи англичан при отряде герильясов. Его сообщение дало полное
представление о характере и способностях старого маркиза и о том, чего мы
должны остерегаться со стороны этого опасного врага Франции и императора.
Лейтенант фон Рон был командирован полковником ганноверцев с важными
бумагами - списками наличного состава полка, штабным расписанием офицеров и
другими - в штаб маршала Сульта, находившийся в Форгосе,-послан, потому что
субинспектор бригады не хотел выплачивать полку денег. Так как между главной
квартирой четвертого корпуса маршала Сульта и расположением бригады генерала
д'Ильера в это время находились отряды инсургентов, которые занимали и Ла
Бисбаль с окрестностями, лейтенант фон Рон был вынужден избегать удобной
проезжей дороги и пробираться лесными и горными тропами, ведущими в сторону
Форгосы.
В этом месте своего рассказа Рон разразился горькими жалобами на
финансовую службу армии и пожелал, чтобы все эти комиссары по снабжению и
составители проектов да смет и вообще все чернильные души из высоких штабов
вылетели со своих мягких кресел под огонь герильясов, - тогда разве что
научатся обращаться с войсками по-человечески... Полку не хватало то сапог,
то патронов, а однажды вместо саперных лопат прислали садовые мотыги...
Затем он соскользнул на жалованье, сетуя на то, что дома, в Германии,
лейтенант получает в месяц двадцать два рейхсталера, а здесь, на войне,
всего восемнадцать. "Жюно[5] спятил! - крикнул он потом в лихорадочном
жару. - Как может сумасшедший командовать корпусом? Правда, он "хоть
храбрец, в бою сам хватает ружье и лезет в цепь, стреляет по герильясам..."
Эглофштейн перебил его излияния наводящим вопросом. Лейтенант
успокоился и вернулся в своему рассказу.
Вечером второго дня пути он со своим ординарцем пробирался через лес у
Баскараса. В низкорослой чаще лошади были им скорее помехой, чем помощью.
Вдруг они услышали ружейные выстрелы и шум сражения - того самого, которое
разыгралось между нами и герильясами по обе стороны проезжей дороги. Рон
сразу изменил направление и стал взбираться в гору, чтобы уйти в глубь леса,
подальше от опасности. Но через несколько минут шальная пуля ударила его в
спину. Он упал и на некоторое время потерял сознание.
Придя в чувство, он увидел себя на спине своей лошади; ординарец
привязал его к седлу двумя ремнями и вел лошадь в поводу. Они почти достигли
вершины крутого лесистого холма, но шум боя доносился и сюда: он различал
отдельные выкрики, команды, брань и крики раненых.
На самом гребне холма посреди поляны стояла полусожженная часовня
святого Роха. Ординарец остановил лошадей, так как лейтенант потерял много
крови и казалось, что раненый в любую минуту может умереть. Парень заявил,
что если ехать дальше, то оба они неизбежно попадут в руки испанцам, снял
лейтенанта с лошади и перенес его в часовню; Рон, которого мучила сильная
боль и слабость от потери крови, безропотно позволил укрыть себя в часовне
наверху. Ординарец прикрыл его связками соломы, дал ему фляжку в руки,
положил рядом два заряженных пистолета и тоже замаскировал их соломой. Потом
он ушел с обеими лошадьми, поклявшись лейтенанту, что вскоре вернется,
разведав путь, а пока же будет прятаться вблизи и не оставит Рона, если
что-то случится.
Скоро наступила темнота, и стрельба затихла. Какое-то время все было