"Лео Перуц. Парикмахер Тюрлюпэн " - читать интересную книгу автора

- Будь проклят тот, кто отказывает в должном уважении Его Величеству
королю! - воскликнул господин Лекок-Корбэй, потрясая шпагой в правой руке и
стаканом в левой. - Я готов скрестить свой клинок с каждым, кто дурно
отзывается об Его Величестве короле.
Тюрлюпэн насторожился. Он нашел дворянина, изъявившего готовность с кем
угодно скрестить свой клинок, и у дворянина этого был весьма воинственный
вид, в руке у него была обнаженная шпага. Тюрлюпэн приблизился к нему.
- Если такова ваша воля, то мне нужно вам кое-что сообщить, - сказал он
ему. - В этом доме есть дворянин, осмелившийся говорить об Его Величестве
короле весьма непочтительным образом.
- В самом деле? Он осмелился? Что же сказал этот дворянин?
- Он сказал, будто Его Величество король находит удовольствие в том,
чтобы собственноручно подстригать бороды своим офицерам, и дал понять, что
смотрит на священную особу короля как на брадобрея, парикмахерского болвана,
швабру и пластырь...
- Гром разрази меня на месте! - воскликнул господин Лекок-Корбэй.- И вы
это спокойно слушали? Я не допускаю мысли, сударь, что вы тут же не воздали
ему по заслугам!
Тюрлюпэн, к огорчению своему, увидел, что гнев дворянина обратился
против него, а не против господина де ла Рош-Пишемэра. Ему пришлось
оправдаться.
- Я вызвал его на поединок, - сказал он, скроив плаксивую физиономию.
- Вы поступили правильно,- объявил господин Лекок-Корбэй.
- А вы, сударь? - спросил Тюрлюпэн.- Как собираетесь вы поступить?
- Я? - с достоинством сказал дворянин, - Я поздравлю вас, если вы его
убьете, и тем самым восстановите честь Его Величества короля.
- Пощадите его, сударь, пощадите его! - крикнул с другой стороны стола
граф фон Мемпельгард, которого вино расположило к миролюбию и кротости. -У
него есть мать. Простите его, чтобы и вам когда-нибудь простились грехи.
Мрачные мысли овладели Тюрлюпэном. Не удалась и эта попытка. Один из
этих дворян произносил евангельские изречения, а другой, только что
говоривший так воинственно и дерзко, тоже не был расположен вместо него
сразиться с господином де ла Рош-Пишемэром. Но ведь за столом сидел еще
третий дворянин, на лице у него было не меньше дюжины шрамов, и на него
Тюрлюпэн возложил свою последнюю надежду.
Он обошел на изрядном расстоянии спящего пса и сбоку подошел к графу де
Кай и де Ругону.
- Сударь! - заговорил он, весьма осторожно выбирая слова. - Не
разрешите ли вы мне побеседовать с вами наедине?
Граф де Кай и де Ругон вскочил с места, зазвенев шпорами. Он был мал
ростом, на голову ниже Тюрлюпэна.
Увидев перед собою незнакомого дворянина, он поклонился весьма
церемонным образом и снял шляпу.
- Не знаю, имел ли я честь быть представленным вам, - сказал он. - Я
Жан-Дагобер де Кай и де Ругон, капитан королевского Наваррского полка.
Он приумолк в ожидании, что теперь Тюрлюпэн назовет ему свое имя, но
тот не говорил ни слова, смущенно и беспомощно глядя на обшитый деревом
потолок залы.
- А ваше имя, сударь? - спросил капитан.
Тюрлюпэн провел рукою по лбу и парику. Лицо его выражало страдание,