"Ник Перумов. Империя превыше всего" - читать интересную книгу автора

Пожилой механик с тремя золотыми шевронами - тридцать лет беспорочной
службы - угрюмо принял от меня ключи, дал расписаться в ведомости. На
меня он почему-то старался не смотреть. Неужели тоже знает?..
Торопливо расплатившись, я поспешил убраться восвояси.
У меня оставалась одна ночь. Последняя ночь свободы. Можно было
направиться в весёлый квартал, отвести душу в виртуалке, или же, махнув
рукой на порядочность, по обычаю всех уходящих на войну (а какая-нибудь
война у нас всегда сыщется) забыться в оплаченных женских объятиях.
Размышляя так, я добрел до стоянки такси. Бежевых машин с шашечками -
в силу давней-предавней традиции - было мало, народ на Новом Крыму в
большинстве своем добропорядочный и основательный, спешки с суетой не
любящий и вовсе не расположенный куда-то там тащиться на ночь глядя.
Чтобы дела делать, как известно, день есть.
- Куда поедем, приятель? - окликнул меня шофер.
Я помотал головой и ускорил шаги. Мне некуда ехать в этом городе. Ни
в пивные, ни в бары, ни в бордели, ни в виртуалку. И потому я сейчас,
таща за собой тюк с имперской формой, быстро, не теряя ни минуты, скорым
спортивным шагом двинусь на вербовочный пункт. Ни к чему эти последние
часы свободы. Не "они" говорят мне, когда прийти. Я сам выбираю своё
время.
...От аэроплощадок до сборного пункта было почти три часа ходьбы, но
я даже не заметил расстояния. Признаться, я тогда вообще мало что
замечал вокруг себя. Видел только лица. Мама, отец, дед, бабушка...
Далька... братья, сестры... Я был старшим, неделимый майорат перешёл бы
после отца ко мне - теперь им распоряжаться станет Георгий, второй по
старшинству после меня. Наверное, это правильно. Брат всегда любил
заниматься "делами", то есть хозяйством на морских плантациях и
рыбозаводах. Нетто- и брутто-тонны для него звучали как музыка, а
повышение на один процент выживаемости молоди деликатесных донных
ползунов приводило в прямо-таки оргиастический восторг. Так что отец,
конечно, был прав. Семье так будет лучше. Намного лучше.
...Я вспоминал. Наверное, это неизбежно - вспоминать, когда твоя
жизнь меняется резко и, пожалуй, необратимо.
Семья собралась вся - включая самых младших. Едва войдя, я столкнулся
взглядами с младшей сестрёнкой, Танюшкой, чудным голубоглазым и
блондинистым созданием одиннадцати лет от роду. Глаза смотрели
недоумённо и испуганно. Она не понимала, что тут творится, почему её
оторвали от игр с подружками и заставили сидеть на странном, внезапно
случившемся семейном обеде, который не обещал ничего весёлого.
Отец сидел во главе стола. Раздражённо крутил в руках вилку, не глядя
на меня. На другом конце застыла мама - словно статуэтка из слоновой
кости. Со спины маму до сих пор принимали за девушку - несмотря на то,
что у меня насчитывалось в общей сложности девять братьев и сестёр. Я
был десятым, или, точнее говоря, первым. Поскольку был старшим.
Георгий, второй брат. Всегда был правой рукой отца в "делах". Смотрит
вниз, на меня глаза не поднимает.
Лена, третья сестра. Тоже правая рука, но на сей раз - мамина. Вечно
возилась с малышами, и её никогда не требовалось ни заставлять, ни
понукать - живых детишек она предпочитала куклам. Губы у неё
подрагивают, вот-вот заплачет.