"Ник Перумов. Эльфийский клинок (Кольцо Тьмы. Книга 1)" - читать интересную книгу автора

- Спасибо тебе за все! За ночлег, за тепло, за еду и беседу. Спасибо, что
ты вытащил меня в поход за пропавшим пони, иначе мы не столкнулись бы с
карликом. Спасибо за твой меткий глаз и верную руку - иначе мы не поймали
бы его. Жаль, что я не сумел как следует прочесть Красную Книгу, но жизнь
длинна, и я уверен, мы еще встретимся с тобою. Когда - никто не знает, но
будем надеяться! Не унывай! Вы славный народ, и я сразу же полюбил тебя...
Мы могли бы постранствовать вместе... Жаль, что вы стали такими
домоседами...
Гном ободряюще улыбнулся Фолко, почтительно поклонился молчаливо
глазеющему на них обществу и вывел навьюченного пони за ворота. Там еще
раз обернулся, прощально поднял руку, сел в седло и вскоре исчез за
поворотом.
Собравшиеся во дворе усадьбы хоббиты стали понемногу расходиться,
бросая настороженные взгляды на потерянно топчущегося у ворот Фолко. Двор
совсем опустел, когда и он, съежившись и повесив голову, поплелся к себе.
Дядюшка Паладин что-то крикнул ему с другого конца коридора, но Фолко не
обратил на него ни малейшего внимания.
В воздухе его комнаты еще ощущался запах крепкого, забористого гномьего
самосада, отодвинутое кресло еще хранило очертания его могучей фигуры,
более привыкшей к жестким доскам постоялых дворов, чем к комфорту и уюту
хоббитских жилищ. Фолко вздохнул и взял в руки лежавший на постели клинок
Мериадока, чтобы повесить его на обычное место над камином. И тут
произошло неожиданное.
Стоило пальцам хоббита взяться за древнюю костяную рукоять,
отполированную пальцами стольких поколений гондорских воителей, как в
глазах у него помутилось, и он наяву представил себе гнома, скачущего по
бескрайним просторам. Плащ вился за плечами Торина, за поясом сверкал
отполированный боевой топор, а со всех сторон, из-за каждого куста,
пригорка или камня, в него направляли небольшие, но бьющие без промаха
луки стрелки-карлики, и некому было предупредить гнома, остеречь его,
спасти! Фолко помотал головой, отгоняя странное видение. Оно поблекло, но
не исчезло, и тогда он нарочито шумно стал придвигать к стене стул, чтобы
водрузить на место клинок.
- Фолко, ты почему не отзываешься, когда тебя зовут? - На пороге
выросла фигура дядюшки. - Я тебе что сказал? Собирайся, вместе с
Многорадом репу на торг повезешь. Давай, давай, шевелись, лентяй, думаешь,
возы за тебя тоже я грузить буду? - Дядюшка при этом продолжал что-то
жевать, крошки падали ему на грудь, он заботливо подбирал их и отправлял в
рот.
"Жаль, что вы стали такими домоседами..." Прощальный взмах руки Торина.
И его взгляд, обращенный уже не к остающимся в своем теплом и покойном
гнездышке хоббитам, а к убегающей вдаль дороге, к неблизкому и опасному
пути... Что ему, вольно живущему гному, до его, Фолко, сородичей, давно
забывших терпкий вкус дальних странствий? И что остается ему, Фолко
Брендибэку? Возить на торжище знаменитую на всю Хоббитанию брендибэковскую
репу?! И слушать этого толстого глупого дядюшку Паладина?!
"Жаль, что вы стали такими домоседами..." Фолко наполняла веселая
бесшабашная злость. Порывшись в углу, он достал оттуда видавший виды
заплечный мешок с двумя лямками, разложил его на постели и спокойно
принялся собираться. Некоторое время дядюшка ошарашенно следил за ним, а