"Ник Перумов. Испытано на себе" - читать интересную книгу автора

содержимое в рот.
- Для храбрости, что ли?
Человек не ответил кентавру. Молча повернулся спиной и шагнул, по
щиколотку провалившись в серый мох; и Корбулон тотчас притих, лишь тихонько
причитая что-то себе под нос.
Да, место было дурным.
Теплый день, тихо, лишь ветер слабо шелестел осокорем. Сочные стебли
лихолиста злорадно перешептывались, и пробиравшийся через хлябь человек то и
дело останавливался, болезненно морщился, к чему-то прислушиваясь.
Он аккуратно, по широким дугам, огибал черные окна бучил, подозрительно
косясь на пузыри, лопавшиеся то тут, то там на темной глади. Гидры, болотные
стражи, полуживотные, полурастения, провожали его голодными взглядами.
Человек сумел выбраться на сухое лишь в самом сердце заболоченного
леса. Вокруг воздвигся настоящий заплот из мертвых поваленных деревьев,
почти в человеческий рост вздыбились заросли хвостатки; молодые гидры нагло
поднимали головы над черными застойными лужами.
Путник оказался на островке несколько больше простых утопок, хотя и
длины-то в нем не сочлось бы и четырех десятков шагов. Здесь явно
постарались чьи-то руки. Или даже лапы. Стволы по окружности островка
аккуратно подрублены на высоте человеческого роста и обломаны, так, чтобы
комль оставался сцеплен с пнем. Мелкие ветки обрублены, побольше - заострены
и концы обожжены. Да еще и набиты многочисленные колья, тоже смотрящие в
грудь пришельцу. Пространство меж стволами перекрыто плетнями, шипастыми
ветками отравника, стянуто вервием из полос дроковой коры - здесь
укреплялись всерьез, конечно, не против настоящей армии. Настоящая армия,
впрочем, сюда бы просто не полезла. Разбежалась бы, завывая от ужаса, а
рискнувшего отдать подобный приказ командира просто распяла бы на первом
попавшемся дереве.
Пахло гнилью, старой корой, острым диким луком - на болотах он не
растет, верно, высадили бывшие хозяева этого места. Пахло и еще чем-то
сладковатым, словно здесь когда-то давно вываривали корни осокоря, якобы
богатые сахаром.
- Что, страшно? - пробормотал человек себе под нос. Движения его
сделались неловки и напряженны, по лбу обильно тек пот. - Славная же тварь
тут засела, если б не корень стародуба, нипочем бы не дойти мне... завизжал
бы и бежал, задрав штаны, аж до самого стольного тракта.
Осторожно обойдя торчащие из воды шеи гидр, человек так же осторожно
перебрался через засеку, брезгливо волоча за собой мокрый по подолу плащ.
Оружия он при себе не носил, широкий нож на кожаном поясе - скорее обычная
снасть странствующего через леса, а не средство расправы с себе подобными
В самой середине сухого пространства высилось нечто вроде бобровой
хатки, только выстроенной почему-то далеко от воды Вниз вел узкий наклонный
ход. Из дыры тянуло тухлятиной.
- Ну что, добрался? - зло прошипел сквозь зубы человек. - Теперь назад
дороги нет. Не выпустят. Страшно? Да, страшно. Как врал в балладах да
пиэсах - так страшно небось не было. И денежки в кассе у Сакки получать тоже
ведь не боялся. Давай, шевели щупальцами, урод!
Злые, к самому себе обращенные слова подействовали. На негнущихся от
подавленного снадобьем ужаса ногах человек шагнул ближе. Принюхался, с
отвращением покачал головой.