"Елена Первушина. Ты любишь джаз?" - читать интересную книгу автора

Большинство прибывших действительно свернули на озера, но и на дороге
осталось еще достаточно народу. "Дачники, дачники, - утешала я себя, -
день-то воскресный". Еще через полкилометра я сама свернула с дороги на
узкую тропинку и обнаружила, что шагаю в колонне из десяти примерно человек.
Ни одного знакомого, все довольно серьезные и сосредоточенные, и, что самое
интересное, все явно направляются туда же, куда и я. То ли экспедиция в
джунглях, то ли пингвины в Антарктиде, то ли детский сад возвращается с
прогулки. Пет...
- В общем, представляешь, такой сюжет. Изобретают прибор, который
способен пробуждать в человеке предыдущие инкарнации. Ну все, конечно,
ломанули проверяться, вдруг они в прошлой жизни были Ротшильдами или
Эйнштейнами. Но тут оказывается, что души могут переселяться не только из
человеческих тел, но и с других планет. И вот получается, что многие земляне
провели предыдущую жизнь в телах инопланетян, причем негуманоидных и очень
агрессивных. И когда память о прошлой жизни просыпается, начинается
вторжение Чужих на Землю. Изнутри. Представляешь? Ну и вот получилось так,
что я в пьяном безобразии рассказал эту историю... э-э-э..... ну, скажем,
писателю Н. И не прошло и полгода, как он выпускает книжку и, что самое
подлое, посвящает ее... э-э-э... критику П. Я, разумеется, к нему: так и
так, почему вдруг П.? А он уверяет, что это именно П., пьяный в дугу,
ввалился к нему в номер и поведал мой сюжет. Вот и поди догадайся, то ли я с
пьяных глаз перепутал П. и Н., то ли Н. сам был так пьян, что перепутал меня
и П. Некрасивая история получилась, ты не находишь? - уловила я отрывок
монолога.
Писатели, кажется. Им-то что здесь делать?
Между тем небо постепенно затягивали тучи, зато ветер стих.
Тропинка начала взбираться по склону, и незваные гости явственно
запыхтели, выдавая пристрастие к сидячему образу жизни. Я в тот момент была
в такой досаде, что только тихо радовалась их страданиям. И тоже, кстати,
пыхтела, но не утомленно, а удовлетворенно и злорадно. И за пыхтением сама
не заметила, как прошла через калитку и оказалась в саду.
В общем, это было хорошо. Потому что сколько я ни фантазировала о том,
как приду сюда, вот этот момент я была не в состоянии себе представить.
Такой массив воспоминаний, да еще настолько... э-э-э... эмоционально
окрашенный, что казалось, упаду на траву и умру на месте. Но хотя на миру и
смерть красна, падать и умирать в незнакомой компании почему-то совершенно
не хотелось.
В этом саду я провела... Ну если взять на круг три месяца, да умножить
на тринадцать лет, да вычесть дождливые дни, пляжные дни, грибные дни и дни,
когда я сидела дома в наказание за дурное поведение, все равно получается
около трех лет. Я, Татьяна, иногда Ольга, старшая внучка Константина
Сергеевича, и еще мальчишки и девчонки из соседних домов. Здесь, на старой
поваленной ели, был наш звездолет. Из корней Константин Сергеевич сделал
спинки для садовых скамеек, а ствол и ветки остались в наше полное
пользование. Там, в кустах, - тайная хижина индейцев. Ну и разумеется, весь
заросший сад был нашим волшебным лесом, Броселианом. И кусты малины, на
которые мы нет-нет да и натыкались в зарослях, считались нашей законной
добычей. "Взрослая" малина росла у дома, Ольга Леонидовна собирала ее,
варила варенье, пекла пончики к чаю, и пить чай с пончиками и вареньем было
по-своему прекрасно, но есть ее горстями, сидя прямо на земле, было чем-то