"Антон Первушин. Война по понедельникам" - читать интересную книгу автора

- Он умирает, - с горечью отвечал Игорь, чувствуя, как задрожали вдруг
губы. - А эти суки не хотят ничего слышать...
- Это понятно, - мягко заметил Иосия, - у них теперь все вверх дном.
Хватают людей прямо на улицах - настоящие облавы... - он помолчал, а потом
еще понизил голос: - Правду, наверное, говорят, что с Усатым кто-то
разобрался?
Игорь не ответил. Только сейчас он начал понимать, в какую заваруху сунул
его и еще девятерых парней-сокурсников седовласый полковник. И понимание
это его ужаснуло. Все действительно полетело вверх тормашками; основы
мироздания рухнули с обвальным грохотом рассыпающихся в крошево колонн. И
снова, как наяву, Игорь с замиранием сердца видел: рвущуюся пленку
капсулы, прыжок в просторный освещенный ярким утренним солнцем кабинет,
мягкий ковер под ногами; движение, отработанное до автоматизма: большой
палец правой руки вниз - щелчок спускаемого предохранителя, автомат у
бедра, указательный палец уже давит на спуск, глаза ищут, нашли цель -
оторопевшего от неожиданности маленького рябого, но чем-то очень знакомого
человека в форменном френче; и вдруг ответная стрельба со стороны
выпрыгнувших секундой позже ребят в амуниции корректоров Корпуса; они
почему-то стреляют по своим же; и родное, но перекошенное лицо Митрохина
под прозрачным забралом защитного шлема. А потом - только летящие гильзы,
летящие пули, с глухими ударами пробивающие защитные жилеты, и снова
получается так, что кто-то прикрыл Игоря своим большим сильным телом, и
Игорь вдруг оказывается на полу, заливаемый чужой кровью.
Он ждал, лежа в полубессознательном состоянии, того немыслимо страшного
момента, когда новообразовавшаяся альветвь начнет судорожно сжиматься,
отмирая, уходя на Темную Сторону Времени, сминая в агонии своей миры, ее
составляющие. И несмотря на то, что никогда в жизни не был он
по-настоящему готов к этому моменту, и не было в нем той благородной
мужественности Героя, о которой столько раз на политзанятиях рассказывали
офицеры Школы, а только страх, казалось, переполняет его - несмотря на все
это, он почувствовал, как где-то глубоко-глубоко проснулось вдруг
любопытство, желание знать и видеть, как это будет происходить на самом
деле...
Но ничего не произошло.
Появились люди: живые, деятельные. Они кричали и матерились; они бегали;
кто-то пальнул в потолок, призывая к порядку; кто-то, не теряя надежды,
звал: "Товарищ Сталин! Товарищ Сталин! Товарищ Сталин!". А потом мир
все-таки поплыл и исчез, но только потому, что Игорь потерял сознание.
И вот теперь он сидел над умирающим Митрохиным и никак не мог понять,
почему получилось так, что любимый старлей в команде других корректоров
стрелял без пощады в них, своих же сокурсников, выполнявших задание
седовласого полковника Корпуса; и почему этот мир не разрушился, как
полагалось ему по всем существующим законам Хроноса; что удержало его на
Светлой Стороне целым и невредимым? Не означает ли это, что сам Корпус
перестал существовать?
Игорю хотелось поделиться с кем-нибудь своими соображениями в неосознанном
желании услышать успокоительный ответ: "Все хорошо. Все нормально. Все
было рассчитано на Большом Компьютере. Скоро за нами прибудут спасатели,
голову на отсечение даю!". Но единственным человеком, который Бабаева
понял бы здесь и смог поддержать, был Митрохин. А паренек по имени Иосия